«Дом, в котором…». Кто из известных людей жил, творил и учился в Смоленске

Когда туристы ходят по Смоленску, они часто шутливо спрашивают у экскурсоводов: «Скажите, пожалуйста, а есть такие знаменитые люди, которые у вас не родились, не учились и не работали?» Это натолкнуло нас на мысль запустить проект «Дом, в котором…».

Раз в месяц мы будем рассказывать об интересных зданиях Смоленска, которые связаны с именами известных людей. Возможно, о чем-то вы слышали, но некоторые факты прочтете впервые…

Кто: французский император Наполеон Бонапарт.
Где: ул. Октябрьской Революции, 8.
Когда: в августе 1812 года.
Что делал: ночевал.
В нынешней художественной школе 200 лет назад размещалась резиденция смоленских губернаторов. «Наполеон занимал тогда дом, в котором прежде помещался смоленский губернатор, - вспоминал Тучков III, которого взяли в плен французы. - У дома толпилось множество офицеров и солдат, а при входе, по обеим сторонам, стояли конные часовые верхом, лестница и передние комнаты были наполнены генералами и разными военными чиновниками. Пройдя мимо них, мы вошли в комнату, где уже не было никого, кроме лакея, который открыл дверь в кабинет Наполеона, впустил меня туда одного. Там нашел я императора с начальником его штаба. У окна комнаты, на столе, лежала развернутая карта России; на ней означено было расположение войск булавками разного цвета».
Наполеон пробыл здесь недолго - несколько дней. При отступлении французских войск этот дом был сожжен. Но уже через несколько лет воссоздан в первоначальном виде. Третий этаж появился недавно - меньше 100 лет назад, в 30-е годы прошлого века.

Кто: писатель Иван Соколов-Микитов.
Где: ул. Коммунистическая, 4.
Когда: 1903 - 1910 годы.
Что делал: учился.

Это сейчас прекрасный нежно-розовый особняк – популярная Художественная галерея. А 100 лет назад здесь находилось Александровское реальное училище. Сюда из имения Кислово (ныне Угранского района) привезли учиться маленького Ваню Соколова - будущего писателя Ивана Соколова-Микитова.
«Вот тут, по этой улице, вела меня за руку мать. Как был я не похож на городских бойких детей, нас окружавших, - позже вспоминал Иван Сергеевич. - Все казалось мне чуждым: и устланная булыжником твердая улица, и звонкие голоса детей, и цокот подков извозчичьей лошади. Все необыкновенно было здесь, в городе. Страшными показались длинные коридоры училища, по которым с криком носились ребята, и чугунная лестница, и швейцар в фуражке с синим околышем и синим высоким воротником. Недобрыми казались бородатые учителя в мундирах с золотыми пуговицами и золотыми плетеными погончиками на плечах. Здесь на лестнице я увидел мальчика, наряженного в черкеску, с игрушечным кинжалом на пояске. С каким пренебрежением поглядел он на меня, на ситцевую мою косоворотку, сшитую руками матери. Сколько раз страдал я от такого городского пренебрежения к моей деревенской робости. Да и застенчив я был тогда до болезненности. Так понравился мне этот нарядный мальчик, его театральный костюм, как хотелось подружиться с ним! Училище с первых же дней напугало сухой казенщиной, суровым бездушием учителей, одетых в чиновничьи мундиры. Пугали недобрые и грубые клички, которыми именовали своих наставников ученики. Кто и когда выдумал эти злые и меткие прозвища, от которых веяло бурсой, давними временами? Раз положенная, кличка оставалась за учителем навеки, переходя из поколения в поколение учеников. Учителя русского языка Насоновского все называли Скоморохом, учителя арифметики - Смыком, классного надзирателя - Козлом и Плюшкой, учителя алгебры - Бандурой. Кроме этих кличек, были клички и посолонее».
Увы, Соколов-Микитов был исключен из училища - за участие в подпольных революционных кружках…

Кто: поэт Александр Твардовский.
Где: ул. Большая Советская, 30/11.
Когда: в 1965 году.
Что делал: останавливался.

В здании Арбитражного суда еще совсем недавно находилась гостиница «Смоленск». Говорят, что именно в ней останавливался создатель поэмы «Василий Теркин».
«Не забуду, как, вернувшись из Смоленска в 1965 году с похорон матери, А. Т. рассказал эпизод, случившийся с ним по приезде в родной город, - рассказывал известный советский журналист Владимир Лакшин. - Пошел он в гостиницу, где, он думал, должны были оставить ему номер. Произошла какая-то путаница – он приехал машиной, а его встречали на вокзале, и гостиницу ему, как потом выяснилось, предназначали другую, более комфортабельную. Но он не знал этого и, пробившись к окошечку администратора мимо гудевшей очереди, спросил, не оставлен ли для него номер, должны были звонить. Девушка взглянула на его удостоверение и сказала: «Нет, номер не оставлен, но я вам его дам». Очередь загудела грозно, начали браниться, особенно усердствовали двое. Твардовский попытался оправдаться: «Товарищи, я человек приезжий, не здешний, у меня крайние обстоятельства...» О матери он не захотел сказать, как-то язык не поворачивался. И уж совсем не мог объявить, что он Твардовский, назвать какие-то звания, должности. Так, обруганный, и пошел в номер, который все же ему дали. На другой день коридорная говорит: «Там в вестибюле двое мужчин ждут вас с утра, уже несколько раз спрашивали - выходил? проснулся?» Твардовский подумал, что это братья, еще с утра его разыскивавшие. «Спасибо, - говорит, - я их уже видел». А коридорная ему: «Нет, это двое шоферов гжатских, они вчера в очереди с вами поругались, а теперь узнали, что вы Твардовский, и прощения пришли просить». Вышел к ним А. Т., ребята шапки мнут, с ноги на ногу переминаются: «Извините, мы ж не знали, а у вас еще горе». - «Да что там, ребята…»

Кто: композитор Михаил Глинка.
Где: дом №6/1 по улице Ленина.
Когда: несколько раз.
Точно - в 1847 году.
Что делал: ходил в гости.

В этом доме жили дальние родственники Михаила Ивановича - господа Ушаковы. У майора Алексея Ушакова были две дочери-погодки - Екатерина и Елизавета. В младшую, Лизоньку, как утверждала молва, был влюблен композитор. Что касается любовной линии, то известно очень мало. Еще зимой 1826 года Глинка и Ушакова встретились на свадьбе Соболевских.
«На свадьбе присутствовали все родственники, не говоря о близких, даже дальние. Между ними была 18-летняя дочь Ушакова, очень миловидная девушка, - вспоминала сестра композитора Людмила Шестакова. - И вдруг брат (М. И. Глинка. - Прим. авт.), в день свадьбы, после обеда, когда она сидела, разговаривая с другими девицами, подошел к ней, стал на колени и, сняв с ее ноги башмачок, влил в него шампанское и выпил за ее здоровье. Ушакова брату очень нравилась, и, кажется, сама была неравнодушна к нему. Брат был прекрасно сложен, хотя невысокого роста, имел умное лицо и выразительные глаза».
В 1847 году, после путешествия по Испании, в своем дневнике Глинка записал: «В Смоленске мы жили в доме родственника, Ушакова, и для дочери его я написал «Вариации на шотландскую тему». К сожалению, влюбленным не суждено было быть вместе. Но это уже совсем другая история…

Продолжение следует.

Фото Никиты Ионова.