Вся вселенная - в одном чайнике

Первое, что я вижу, когда захожу к Аркадию в дом, - это покачивающийся под потолком китайский фонарик и стену, увешенную полочками, на которых, как солдаты на параде, выстроились чайники. Много чайников - пузатых и не очень. Необычный интерьер для сельского домика.

Хозяин - высокий статный мужчина, на вид лет 50. Сразу видно, представитель сельской интеллигенции: светлые брюки, очки в тонкой оправе. Когда я поделюсь фотографией Аркадия со своими подписчиками в социальной сети, сразу 10 человек напишут мне, что он - вылитый актер Игорь Угольников. Еще 150 с этим согласятся.

О своей работе художник отзывается скромно: «Рисую всяких зверят». Я улыбаюсь, потому что Аркадий лукавит. Всезнающий интернет перед поездкой в Пржевальское выдал мне все о художнике. Основная тема творчества: натурпсихология и природа оптических иллюзий. Родился на Смоленщине, вырос в Минске, учился в Америке и Европе. Больше десяти лет жил и работал в Чехии. За передвижениями в пространстве - целая история эмиграции.

Исповедь художника

- Мне говорят: «Аркадий, почему ты рассказываешь, что местный, если на самом деле родился в Великих Луках?» Мои родители демидовские. А в роддом маму из деревни Аносинки отвезли в Великие Луки. Там я и появился на свет.

Отец мой был инженером в армии и художником. После войны служил на флоте - на корабле, который ходил по Северному морскому пути.

А потом перевелся в Беларусь.

Я, как и он, работал в минском комитете по науке и технике, занимался дизайнерскими разработками и проводил научные исследования в области инженерной психологии.

А потом случились 90-е. В стране все резко заговорили по-белорусски. И молодежь, и пенсионеры побежали расклеивать агитационные листовки. Среди «революционеров» были мои друзья. Они звали меня с собой. Я открещивался: «Зачем? Вы же меня первого, русскоязычного, выгоните отсюда...»

И я решил попробовать уехать на запад. Очень хотелось освоить компьютерную графику.

Друг пригласил меня в Бруклин. Мы с бывшей женой Надей Гепп собрали чемоданы и улетели в Америку. Получилось удачно: у нас было несколько совместных выставок на Бродвее. Мы даже продали несколько картин и сняли квартиру у моря... Но мне так не понравилась Америка! Человек рта еще не открыл, а мне кажется, что у него золотые зубы. Все разговоры о деньгах. Культурной среды практически нет. Будто бы на рынке живешь. Вот у нас в Пржевальское по воскресеньям приезжает рынок. Такая же атмосфера.

И мы уехали. С Надей расстались, она улетела в Чехию. Я же решил осваивать немецкий язык, потому что хотел учиться в Дрездене. Такая мечта у меня появилась. С языком получалось плохо: быстро все забывалось. Оказалось, что это очень сложно. И вдруг мне пишет бывшая жена: «Аркадий, приезжай в Чехию! Тут огромное количество издательств... Очень хорошие условия для учебы и выставочной работы». И я полетел в Чехию. Денег у меня не было, я часто ночевал на вокзалах: положишь под голову свои же свернутые в рулон картины, ляжешь на скамеечку и спишь... Пани Ждярска, доктор химии, с которой я однажды познакомился, сжалилась надо мной: поселила меня к себе и дала работу - уже через пару дней я стоял за прилавком в ее магазине, продавал электротехнику и лампочки. Но я хотел учиться. Пани Ждярска сказала: «Хорошо, я выучу тебя чешскому языку. Будешь говорить без акцента!» «Да ладно?» - не верил я. «У меня есть один немецкий метод. Полгода - и ты заговоришь!» Она даже заключила пари со своими подружками-профессоршами, сможет ли она обучить меня языку за короткий срок. Метод действительно оказался эффективным: каждый раз, когда я что-то неправильно произносил, она ударяла меня деревянной линейкой по лбу. Через полгода я говорил с пражским акцентом.

В 2006 году пришла пора возвращаться на родину. Мама оставалась в деревне одна. Ее лечащий врач позвонил мне и сказал: «Ей нужно сделать операцию, приезжай. Может закончиться печально». И я приехал. Как оказалось, навсегда. Конечно, мне было что оставлять в Чехии. Выставки, работа с крупным рекламным агентством и издательствами, которые выпускали мои книги. Надя со мной не поехала: она, наполовину француженка, сказала, что в Чехии ей уютнее. И это понятно: у нее в Богемии 500-летний дом. Если в хорошую ясную погоду подняться на смотровую площадку, можно увидеть Дрезден.

Теперь Аркадий Гепп - сельский житель. И все земные радости для него просты и понятны. Художник обитает в доме с красивыми окнами. Несколько лет назад здание даже занесли в виртуальный музей наличников России.

В Пржевальском Аркадий женился на чудесной женщине Валентине. Вместе они воспитывают собаку Герду и четырех котов. Все животные - с непростым прошлым. Возьмем, для примера, рыжую пару котов. Эти «хвостики» принадлежали соседке художника. Когда она умерла, родственники забирать питомцев не стали, и их судьба была предрешена. Сначала к Аркадию повадился рыжий котенок - на ужин. Через два дня он пришел не один, а с мамой - кошка неуверенно шла по снегу... Кошачья семья осталась жить у художника. Теперь это Марта и Марс.

Собака Герда сопровождает его на экскурсиях, которые художник водит по национальному парку «Смоленское Поозерье».

- Удивительно, но людям все интересно. Даже то, что кому-то может показаться банальностью: «А это что за дерево?» - часто спрашивают они, увидев осину, - говорит Аркадий. - Этим летом из-за закрытых границ туристов в национальном парке стало больше. Очень много в Пржевальском и окрестностях выкупили домов: даже тех, которые пустовали десятилетиями. Людям нравится у нас. В последнее время «хит» -

Малое Стречное озеро с «плавающим берегом». На самом деле - с наросшим ковром мха…

Летом Аркадий собирает травы - для супов и чая. Делает это так, как делала его бабушка.

- Когда приезжают мои родственники из Минска, мы идем за душицей - в Беларуси она почему-то не водится, - говорит Аркадий, наливая мне в кружку ароматный чай. - Вот у вас сейчас будет смесь из мелиссы, яблок и брусничного листа… Еще я люблю добавлять чернобыльник. Многим и в голову не приходит, что чернобыльник, который растет вместе с крапивой, прекрасный компонент для чая. Только добавлять его нужно совсем чуть-чуть. Говорят, он помогает при заболеваниях желудка и хорошо выводит гельминты. А в старину считалось, что чернобыльник изгоняет нечистую силу.

Я дотрагиваюсь губами до горячей кромки чашки и все-таки прихожу к выводу, что эта любовь к чайникам у художника неспроста…

Все свободное время Аркадий посвящает искусству и стройке: на месте бывшего сарая возводит студию. Вектор в творчестве слегка сменился. В позапрошлом году ему позволили выставить свои работы в храме поселка Пржевальское. Случай для православной церкви практически беспрецедентный. Сейчас художник увлечен мотивами Фомы и Еремы. Помните сказку о двух братьях, у которых работа не спорилась и дела не шли? Теперь они изображены на картинах Аркадия Геппа.

Недавно ему «в наследство» достались доски из деревни Холм. Они стояли в ульях в качестве перегородок 30 лет и, кажется, насквозь пропитались воском. Аркадий их облагородил и задумал сделать необычную серию - нарисовать на каждой ангела.

Я приглядываюсь к изображениям.

- Ой! У этого ангела в руках чайник! Как будто бы один из вашей коллекции…

Аркадий улыбается. Ему нравится моя параллель.

- Знаете, в китайской мифологии есть старичок Ху. Говорят, он был бродягой и везде носил с собой чайник. Как вы думаете, что было в том чайнике? - вдруг спрашивает меня Аркадий.

Я медленно мотаю головой, потому что не знаю.

- А в чайнике у него была вся Вселенная…