Когда на Смоленщине перестанут расти тарифы? Никогда...

11 ноября 2009 года Государственная Дума в окончательном чтении приняла Федеральный закон «Об энергоэффективности», основавший мощный правовой, организационный и экономический фундамент для стимулирования энергосбережения в России. Перед принятием законодательный акт прошел детальную проработку в недрах профильных комитетов  и парламентских фракций, в результате которой из него было отсеяно все, что представляло  угрозу для развития бизнеса.  О том, каким образом новый закон затронет интересы смолян, рассказывает начальник Департамента Смоленской области по энергетике, энергоэффективности и тарифной политике Олег Рыбалко.

 - Олег Александрович, многие наши читатели ждут, что вновь принятый закон спровоцирует очередное повышение цен на  энергоресурсы и в целом на услуги ЖКХ. Насколько оправданны такие прогнозы?
 - Закон достаточно конкретен, охватывает все сферы нашей жизни и затронет буквально каждого человека, независимо от того - горожанин это или сельский житель.
В соответствии с прописанными в нем положениями решение значительной части вопросов  ляжет на муниципалитеты и региональную власть. Подвергнутся серьезным изменениям многие действовавшие до сегодняшнего дня законодательные акты, затрагивающие в том числе тарифную политику и налогообложение. Сложность заключается в том, что  для реализации многих  региональных и муниципальных программ по энергосбережению отведены очень короткие сроки.
 За ограниченный промежуток времени надо решить много вопросов - от обеспечения теплостойкости зданий и сооружений до обязательного использования приборов и узлов учета для потребителей всех видов энергоресурсов. При этом ставится задача установить счетчики как на границе балансовой принадлежности хозяйствующих субъектов, так и в каждой квартире. Но в данном случае я имею в виду внутридомовой и поквартирный учет потребления горячей и холодной воды, газа, электричества; этим должны заниматься как сами владельцы жилья, так и эксплуатирующие организации, которые они нанимают для управления своим домом. Иными словами, одна из главных задач, которую ставили перед собой  разработчики закона, - увести Россию от порочной практики оплаты энергоресурсов по заранее установленным нормативам.
 
«Шведский стол» придется отменить

 - Было время, когда все кинулись устанавливать счетчики на воду и газ, считая, что платить по ним выгоднее. Теперь многие стремятся отказаться от приборов учета, показывающих реальную картину потребления коммунальных благ, считая, что дешевле платить по нормативу. Где же истина?
 - Она, как всегда, где-то посередине. Возьмем квартиру, в которой живет одна бабушка. У нее работают телевизор, холодильник и горит максимум одна-две лампочки. Есть счетчик - есть экономия. Нет - будет платить по норме столько же, сколько и большая семья, проживающая в такой же комнате через стенку. Получается своеобразный «шведский стол», когда цена для всех одна, а аппетит у каждого свой. Справедливо ли это? Естественно, старушка заинтересована в том, чтобы у нее был индивидуальный прибор учета  энергии.
С другой стороны, хозяин маленького частного трехэтажного домика, к тому же не сданного в эксплуатацию, не заинтересован в точном учете газа. Допустим, по нормам посчитали, что для отопления площади в
300 квадратных метров ему потребуется определенное количество кубометров. И он за них платит! Но ведь никто не посчитал, сколько надо спалить  газа для обогрева зимнего сада, теплицы... Например, квартиросъемщику выгодно, чтобы точно учитывалось потребление воды. Но владельцу домика с бассейном емкостью в две-три тонны  экономнее платить за воду по норме потребления, установленной для жителя многоэтажки...
В конце концов в потреблении ресурсов должен  возобладать принцип социальной справедливости.
 - Не связан ли отход от методики нормативных расчетов с негласной «войной» государства против естественных монополий, включающих в тарифы все свои потери, «усушки» и «утруски»...
 - Могу заверить вас и всех смолян в том, что в тариф включаются только нормативные потери. Все, что теряется сверх того, увеличивает убытки предприятия. В такой ситуации любой нормальный хозяин будет стремиться к снижению  потерь, но если износ тепловых сетей достигает 80 процентов, то о каких нормативах может идти речь? При таком раскладе организация работает себе в убыток и может его отчасти компенсировать  только за счет снижения каких-то иных издержек.
 Сложность ситуации в том, что методика расчета тарифа, которая действует в России и называется «Затраты - плюс», достаточно объективна, но не стимулирует руководителей к оптимизации расходов. Например, если по норме положено для обслуживания объекта  содержать десять человек, то организации нет смысла пересматривать численность штата, идти на совмещение обязанностей, например, слесаря и водителя. Ведь как только они уменьшат численность персонала, то сразу снизятся затраты, учтенные в тарифе.
 И есть еще одна очень важная деталь - сейчас тарифы на энергоносители устанавливаются на год. Срок очень короткий и для инвестора непривлекательный. Для того чтобы люди вкладывали деньги в развитие тех же инженерных коммуникаций, тариф необходимо установить хотя бы на три года. Поэтому в законе предусмотрен так называемый «метод доходности инвестированного капитала», достаточно хорошо зарекомендовавший себя за рубежом и привлекательный для инвесторов. В нем  установлены жесткие ставки доходности по годам и предполагаются длительные капиталовложения  на срок до 35 лет. И главное, схема работы финансовых вложений для инвестора совершенно прозрачна. Он  может быть уверен, что вне зависимости от экономической ситуации, которая складывается в государстве, он свои деньги не потеряет.
 Установление долгосрочных тарифов сдерживает и то, что все данные для их расчета  нам дает
Минэкономразвития. Эти параметры у нас есть только до 2012 года.
 - Но экономика иногда развивается непредсказуемо, особенно в России. Можно ли корректировать тариф в течение того срока, на который он посчитан?
 - Можно, только с единственным условием - параметры доходности по годам должны оставаться  на заранее  определенном уровне. На традиционный вопрос, когда перестанут расти тарифы, есть  реальный ответ - не сегодня и не завтра. Иначе никто не даст инвестиций на развитие  предприятий - поставщиков различных видов энергии, перестанет идти плановое обновление их основных фондов, внедрение тех же энергосберегающих технологий... И это  будет катастрофа  намного серьезнее той, с которой мы боремся в ЖКХ сегодня. Поэтому президентом страны ставится задача сдерживания роста тарифов, но  не полная их заморозка.
 - И все же. В чем причина постоянного роста тарифов?
 - В ценах на газ, которые пытаются довести до уровня мировых. Это не означает, что в России  это топливо будет стоить так же, как в Европе. За счет  меньшей доли транспортных расходов внутри страны газ  россияне смогут покупать значительно дешевле, чем жители других стран. Но экономисты в один голос говорят, что цены придется уравнивать с европейскими, иначе такая разница приведет к кризису в металлургии, энергетике и других отраслях экономики, где газ играет  роль основного энергоносителя.
 
 Быть монополистом  не так уж выгодно?
 
 - В этом случае естественные монополии должны встать стеной против таких новшеств...
 - Как раз наоборот. На самом деле у естественных монополистов прав значительно меньше, чем обязанностей, особенно в части регулирования своей сферы деятельности. Ведь мы их постоянно ограничиваем, устанавливая планку, преодолеть которую они не могут. Например, филиал МРСК Центра - «Смоленскэнерго», оказывающий услугу по передаче электрической энергии практически всем потребителям области. Это естественный монополист, но так ли хорошо ему живется? Например, если на любом предприятии руководство в целях минимизации расходов может принять решение о  ликвидации производственного участка или его перепрофилировании на выпуск каких-то иных товаров, то сетевая компания этого делать не может. Их продукт - доставленное потребителю электричество. А население области постоянно уменьшается. Большие деревни становятся маленькими. Соответственно, падает  полезный отпуск, а вместе с ним доходы сетевой компании.
И вот наступает момент, когда в том или ином отдаленном населенном пункте остается один-два жителя. И монополист не вправе отказать пусть даже одному потребителю в поставке ему оговоренной в договоре услуги. Прибыли никакой, а расходы на содержание электролинии остаются прежними.
 
Если строить по-старому нельзя, а по-новому не научились...

 - Закон об энергоэффективности затрагивает и вопросы   строительства. Как скоро в этой отрасли начнут внедряться новые технологии и материалы, обеспечивающие максимальное энергосбережение в возведенных зданиях?
 - Я уже говорил, что сроки реализации новых программ ограничены до предела. Строители - не исключение, поэтому уже сейчас им надо  всерьез озаботиться внедрением современных энергоэффективных технологий и материалов. Например, при приемке зданий  в эксплуатацию теперь будут применены методы инструментального контроля с помощью тепловизоров. Если замеры покажут, что по теплостойкости стена не соответствует стандартам, то  дом придется переделать от начала до конца, и никакие теоретические выкладки проектировщиков  не будут приняты во внимание.
 
Зачем же надо экономить?

 - Олег Александрович, и все же новый закон направлен прежде всего на экономию энергии. Если он будет успешно и полностью реализован, то какие перспективы перед нами откроются? Будем меньше платить за свет, воду и газ? Сэкономим на строительстве новых электростанций или откажемся от прогнивших и убыточных теплосетей?
 - Давайте посмотрим на проблему с другой стороны. Допустим, мы в два раза сократим потребление электричества. Тарифы возрастут почти вдвое. Почему? Да потому, что по проводу, по которому за сутки проходило 20 тысяч киловатт- часов энергии, сейчас передается  только 10 тысяч. А стоимость оплаты услуги для потребителя снизится. Кроме того, внутри сети высвободились мощности для подключения новых потребителей. И оно уже не будет таким дорогим, как сегодня. А это уже толчок к развитию бизнеса.
 В нашей области  есть территории, которые привлекают инвесторов, желающих развивать производство, но имеющиеся там инженерные сети  этого не позволяют. И другая крайность -  вся инфраструктура на площадке имеется, но территориально она бизнесмена не устраивает. Так вот в первом случае вполне можно за счет экономии энергоресурсов «высвободить» место для нового предприятия. Такую цель и преследует новый закон.
 Другой вариант - переводим квартиры на индивидуальное отопление. Тем жильцам, чьи дома попали под эту программу, хорошо, удобно. Они экономят деньги, которые раньше платили за теплоэнергию. Но остались старые котельные, которые теперь недозагружены. Их надо содержать, а для этого необходимо повысить стоимость услуги для тех, чьи дома остались на централизованной поставке тепла.
В Рудне мы получили серьезную экономию от перевода домов на поквартирное отопление за счет того, что снесли старую котельную, работавшую в убыток. Если идти по пути строительства новых объектов инфраструктуры взамен старых, отслуживших свое, то подобная экономия вполне оправданна.
 Другое дело, что, экономя, нельзя быть слишком экономным. Необходимо учитывать ситуацию и все сопутствующие реализации той или иной программы факторы. Например, можно в деревне вместо привычной водонапорной башни оборудовать систему водоснабжения автоматическим частотным преобразователем (АЧП). Не надо строить огромное сооружение с емкостью наверху. Достаточно маленькой будочки, куда помещается это устройство. Принцип его прост: потребитель открыл один кран - насос заработал, пустил воду из второго - качает сильнее...  И цена такого устройства - всего 80 тысяч рублей. Но долго ли  такое АЧП проработает в деревне? Или местные «умельцы» сломают, или молния ударит... А вот станция за 350 тысяч рублей со всеми степенями защиты отработает в автоматическом режиме долгие годы и оправдает вложенные в нее средства. К тому же она все равно в четыре раза дешевле традиционной водокачки, которая стоит 1 миллион 200 тысяч рублей.