Фоторепортаж
Видео
Только поговорив с Инной Григорьвной о ее жизни, понимаешь то, как этой жизнерадостной 83-летней смолянке на протяжении многих лет удается быть покровительницей тех, кому действительно нужна помощь. А еще начинаешь осознавать, насколько велик круг людей, за эти годы ставших ее огромной семьей, ради которых Инна Григорьевна готова каждый день жертвовать временем, силами и здоровьем. Именно поэтому Инне Лавровой еще в 2020 году, одной из первых в нашем регионе, вручили медаль «Патриот Смоленщины».
Когда пришла война
- Когда началась Великая Отечественная война, мне исполнился год. 22 июня мама собрала за праздничным столом всех родственников на мой первый день рождения, который был 19 июня. Но поскольку отпраздновать это событие в будний день было проблематично - все работали, то решили собраться по столь торжественному поводу в выходной, в воскресенье. Мы тогда жили в Смоленске, в доме в Загорном переулке.
И вот мама хлопочет, готовит, на стол накрывает, гостей созывает, как вдруг соседка из-за штакетника взволнованно кричит: «Дуся, Молотов выступает. Гитлер напал. Война!»
Дальше все закрутилось-завертелось. Моего отца Григория Дмитриевича Лаврова мобилизовали на фронт. У него за плечами уже были польский поход Красной армии в 1939 году и зимняя советско-финская война.
Эвакуационная эпопея
А для моей мамы с двумя детьми началась драматическая эвакуационная эпопея. Чтобы согреть в дороге годовалую меня и четырехлетнюю сестричку Галю, она успела захватить с собой только пуховое одеяло. Нас погрузили в эшелон, который следовал туда, где не было войны. Мама рассказывала, что я очень рано начала ходить и говорить, была чрезвычайно активным ребенком, крутилась около нее, что-то лопотала и все время хотела есть. Поэтому для нас стал настоящим подарком маленький примус, который презентовал кто-то из соседей по эшелону. Мама на радостях начала варить манную кашу, а я, как всегда, была рядом. Но тут ни с того ни с сего поезд вдруг резко тронулся с места, и все это кипящее варево выплеснулось мне на ногу. Чулок с ноги мама сняла вместе с моей кожей, а я потом сутки напролет кричала от нестерпимой боли. Однако все в вагоне терпели, ни один из наших соседей не сказал: «Заткни ей рот! Дай поспать!» Вот какие люди были!
А мама, как только остановка, выскакивала на улицу со мной на руках и ходила вдоль вагона, чтобы люди могли хоть немного отдохнуть от моего разнесчастного плача, а еще в надежде найти того, кто сможет оказать мне помощь - смазать ногу какой-нибудь заживляющей мазью.
«Шайтан, возьми этих выковыреванных!»
Но в конце концов мы прибыли в конечный пункт нашего назначения - в саратовское село Черкасское. Эвакуированные стояли, а местные тех, кто им приглянулся, разбирали по хатам. Моя мама с двумя маленькими детьми не приглянулась никому. И военному, который курировал расселение по домам, даже пришлось вытащить из кобуры пистолет и пригрозить им.
Потому что его пламенные речи о том, что муж этой женщины сейчас героически защищает нашу Родину от проклятых фашистов, никакого действия на местных не возымели. В итоге маму, сестру и меня практически насильно поселили в дом женщины лет пятидесяти и ее незрячего мужа. А у нас к тому времени из еды не осталось ничего, даже малюсенького кусочка хлеба. И всем кушать хотелось очень-очень сильно. И я, святая простота, увидев, что дед сидит за столом и чистит отваренную в мундире картошку, подбежала к нему и попросила: «Дай!»
Он вручил мне крошку-картошку. А я, пока добежала до двери, ее, практически не разжевывая, проглотила. Вернулась за второй. Мужик, скрепя сердце, снова выдал мне теплый кругляш. Но и он не смог унять мой аппетит. И когда я подбежала к нему в третий раз, то хозяин дома не выдержал и как заорет жене: «Павлинья, забери картошку, шайтан, возьми этих выковыреванных!»
Справка «РП»
«Выковыренными» называли людей, вывезенных из захваченных врагом городов, в том числе и блокадного Ленинграда. Такой «эпитет» прижился благодаря созвучности со словом «эвакуированные».
«Видимо, высшим силам было угодно, чтобы я осталась жива»
Потом наша жизнь наладилась: маме удалось устроиться работать на местную метеостанцию, а нас - определить в детский сад. Она из дома уходила засветло, а затем следила, как мы идем в детский садик. Для этого забиралась на измерительную мачту, на которой были установлены приборы для метеонаблюдений. Мама потом рассказывала об этом так: «Смотрю, вы вышли из дома, идете по узенькой стежке-дорожке, потом вдруг раз присели, посидели, видимо, какого-то жука рассматривали, потом еще раз и еще…
Я за вами до тех пор следила-наблюдала, пока навстречу вам нянечки из детского садика не выбегали и с собой не забирали».
Местные ребятишки детсадовскую пищу не жаловали, их ведь и дома неплохо кормили. А я с тарелок в первые дни сметала буквально все, до последней крошечки. Успела так за все это время наголодаться, что даже за другими доедала. До тех пор, пока нянечки сей факт не заметили и не стали мне предлагать добавку. Говорили, успокоительно поглаживая по голове: «Инночка, не беспокойся, мы тебе сейчас еще кашки или супика принесем!»
Как-то раз мне стало очень плохо - начала задыхаться. А препарата, который мог бы помочь, не было. Обещали привезти, но время шло, а мне становилось все хуже и хуже. Мама держала меня на руках и плакала, потому что моя кожа уже начала синеть - из-за сильного отека гортани был перекрыт доступ кислорода к легким. Но, видимо, высшим силам все-таки было угодно, чтобы маленькая Инна осталась жива, потому что лекарство все-таки привезли, сделали укол - спасли, и я медленно начала приходить в себя.
Сладкая солька
А потом к нам приехала и мамина родная сестра Ксения вместе с дочерью Люсей, которая появилась на свет в тот же день, что и моя сестра Галя. Как-то раз настоящим сюрпризом для всех нас стало нежданное-негаданное появление в Черкасском папули - бравого старшего лейтенанта Лаврова. Причем прибыл он на машине-теплушке с печкой, да еще в сопровождении своего «адъютанта» монгола Васи. Приехал не с пустыми руками, а с пайками. Боевые товарищи-танкисты, узнав, что он отправляется к жене и детям, презентовали ему и свои припасы - сало, колбасу, мясные консервы…
А я, забравшись на руки отца, тогда впервые в своей жизни попробовала сахар, и очень удивилась, что, оказывается, бывает и вот такая «сладкая солька».
Справка «РП»
Григорий Дмитриевич Лавров воевал в 120-й танковой отдельной Оршанской Краснознаменной ордена Кутузова бригаде. Был награжден медалями «За отвагу», «За взятие Кенигсберга», орденом Красной Звезды, медалью «За победу над Германией», за боевые заслуги шесть раз получал Благодарности Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза И. В. Сталина. После войны работал водителем.
«Вернулись в Смоленск, а жить негде!»
После освобождения Смоленска от немецко-фашистских захватчиков осенью 1943-го мы отправились домой. Народу на железнодорожном перроне было видимо-невидимо, все хотели уехать. Меня, кроху, другие пассажиры подхватили на руки и начали передавать, пока я не попала в вагон, в котором меня водрузили на единственное свободное место - на сетку для багажа. Но я, увидев, что мамы с сестрой рядом нет, от испуга зычно выдала: «Мама!» И только тогда люди расступились, потеснились и пропустили мою мамочку с сестрой. Для них даже места нашлись.
Но когда мы приехали в Смоленск, то нас ждал настоящий удар - наше жилье в доме в- Загорном переулке было занято! Мама пыталась стучаться в дверь, чтобы объяснить, что это наша квартира, но ее никто даже слушать не пожелал. Из-за двери доносились лишь громкие звуки пирушки, на всю мощь наяривал патефон. А потом дверь распахнулась, вышел какой-то мужчина, злобно выругался и так толкнул мою маму, что та упала и сильно повредила себе руку. Хотя потом нас все-таки впустили внутрь - на холодную кухню, где гуляли сквозняки...
Так мы и жили несколько дней, пока вновь не появился наш замечательный папуля. Григорий Дмитриевич, увидев, как его дети теперь вынуждены жить в родных стенах и что у жены серьезная травма руки, выхватил пистолет, и они с его неизменным товарищем - монголом Васей в два счета выбили крепкую дверь в комнату, где продолжалось многодневное веселье. Мама тогда буквально повисла у отца на руке и закричала: «Гриша, не трогай их!»
Она очень испугалась, что муж может в горячке всех этих «нежданных гостей» в два счета перестрелять.
Но, увы, нам так никто и не смог помочь, даже вмешательство первого секретаря обкома партии Дмитрия Михайловича Попова, написавшего резолюцию на обращение начальника политотдела 120-й танковой бригады полковника Дробана - немедленно освободить жилье, которое занимала семья старшего лейтенанта Лаврова, - не возымела действия.
Женщина, вселившаяся в нашу квартиру, заодно приютила на квадратных метрах и всех своих родственников из деревни. Отец тогда решил так: «Не выгонять же теперь людей на улицу, как-нибудь проживем!»
В итоге нам пришлось довольствоваться своей бывшей спальней - мы жили вчетвером в комнате-пенале площадью 12 кв. метров. И поскольку в ней было невозможно разместить еще один, хотя бы самый узенький топчан, то мы с сестрой до 1970 года, пока нашей семье не предоставили однокомнатную квартиру в новом доме на ул. Николаева, спали на одной кровати валетом.
Помогали всем миром
Я училась на Рачевке - в школе №1. Учеба мне давалась с переменным успехом - в дневнике и «четверки» были, и «тройки», и «пятерки» попадались. А вот занятия спортом я очень любила - участвовала в различных соревнованиях по волейболу, баскетболу и конькобежному спорту…
«Черные кожаные ботинки с лезвиями до сих пор храню, если кому-то нужны, готова подарить», - предлагает Инна Григорьевна. И добавляет, что мамину швейную машинку Singer она презентовала музею. На этой машинке мама, которая была членом школьного комитета содействия, обшивала всех школьников из малообеспеченных семей, у большинства из которых отцы не вернулись с фронта. После войны собирали деньги и для тех семей, которые не могли заплатить за учебу сына или дочери в восьмом классе. Тогда бесплатным было семилетнее образование, а год обучения в старших классах оценивался в 150 рублей. Так, в частности, помогли Жене Братищеву, который тогда жил со своей мамой в землянке на берегу Днепра…
По распределению на Алтай
После школы я поступила на вечернее отделение Смоленского политехнического колледжа, на отделение промышленного и гражданского строительства.
Там же познакомилась со своим мужем - Николаем Васильевичем, который очень хорошо учился и работал бригадиром, был каменщиком шестого разряда - мог заниматься очень сложными операциями в строительстве. Именно поэтому он принимал участие и в реставрации Смоленской крепостной стены - выкладывал арки и окна. И до сих пор на одном из таких окон есть надпись - «ЛИГ» (Лаврова Инна Григорьевна) и «ЩНВ» (Щербачевич Николай Васильевич).
По распределению после окончания техникума - на Алтай - поехали вместе. Там в поселке, в 270 км от Барнаула, не было никакой инфраструктуры, зато периодически случались мощные песчаные ураганы. Мы четыре года занимались строительством зерносовхозов, школ, клубов… Я работала инженером ПТО, а муж был начальником производственно-технического отдела.
«Великолепная пятерка и вратарь»
Впрочем, у меня был перерыв в работе - своего старшего сына Андрея я рожала в Смоленске. Теперь он с семьей живет в Новосибирске, и у меня пять правнучек - «великолепная пятерка и вратарь».
От САЭС до ТЭЦ-2
Вернувшись в родные пенаты, я 19 лет работала в тресте «Запэнергострой». Мы занимались строительством многих крупных объектов - Смоленской атомной станции, ТЭЦ в Озерном, ТЭЦ-2 в Смоленске, Ярцевского чугунолитейного завода… Я работала начальником отдела труда и заработной платы, была секретарем партийной организации, председателем профсоюзного комитета, входила в состав различных комиссий.
«Есть что-то лишнее - приносите, кто нуждается - приходите!»
Когда вышла на пенсию, то как-то само собой получилось, что начала заниматься общественной работой. Когда работала в смоленской общественной организации по зашите прав человека «Справедливость», то, выступая по радио, предложила слушателям: если у кого-то есть что-то лишнее - приносите, кто нуждается - приходите!
У меня до сих пор сохранились тетради, в которых я скрупулезно записывала, кто что приносил и кто что в итоге получил. Некоторые мамочки, которые к нам в те катастрофические перестроечные годы обращались за помощью, настолько нуждались, что до слез радовались любой подаренной вещичке. И я до сих пор занимаюсь сопровождением многих многодетных семей.
Про секрет своей молодости
Я стараюсь делать людям добро. Ведь в конечном итоге каждый человек рожден для того, чтобы делать этот мир лучше. И, видимо, оттуда, сверху, мне и помогают. Потому что в итоге все ладится, несмотря на то, что сначала кажется: разрулить какое-то дело вообще не получится, впереди меня ждет полное фиаско!
А потом раз - и как по волшебству все выходит. Ведь любые проблемы можно решить только сообща. Да, людей, которым нужно помочь, много, но всегда находятся деловые, умные, а еще очень добрые и сердечные люди, которые готовы заниматься благотворительностью. И таких, поверьте, очень много. В том числе и в наших властных структурах, и в депутатском корпусе.
Насчет диет? Никаких диет я не придерживаюсь, но зарядку по утрам делаю обязательно, а еще три раза в неделю хожу в бассейн.
Чем гордитесь?
- Очень горжусь награждением медалью «Патриот Смоленщины», которую мне вручили два года назад. Но у меня есть и другие награды - медали «За доблестный труд» в ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина, «Дочерям России». Также я ветеран труда, награждена медалью Союза женщин России, медалью «Дети войны».
В этом году, в сентябре, мы будем отмечать 20-летие общероссийской общественной организации «Союз пенсионеров России», городское отделение которой я возглавляю. Чуть меньше - 19 лет - я руковожу еще одной общественной организацией - «Новый родник», которая занимается защитой прав ребенка и семьи. Плюс к этому я координатор федерального партийного проекта партии «Единая Россия» по Смоленской области «Старшее поколение», член Общественной палаты Смоленской области и Общественного совета при УМВД России по Смоленской области.
Фото из личного архива героини публикации
Читайте нас в Телеграм
Читайте нас в Дзен
