«Иду по городу - а все оглядываются»

Начало весны любимо Раисой Владимировной Мелконян не только из-за Международного женского дня. Во-первых, 15 марта 1945 года она появилась на свет. Во-вторых, более двух десятилетий службы в УФСИН России по Смоленской области внесли в личный календарь и профессиональный праздник - День работника уголовно-исполнительной системы, который отмечается 12 марта. В преддверии своего 77-летия Раиса Владимировна поделилась с нами своей житейской историей.

Отец нашей героини был военным, служить начал с 17 лет. Долгое время занимался охраной лагерных пунктов и других мест заключения. Мать не работала, всюду следовала за мужем и отвечала за ведение домашнего хозяйства. Постоянно переезжая, в начале 40-х годов прошлого века семья оказалась в Горьковской области (ныне Нижегородская). В то время там было несколько лагерей военнопленных. По рассказам отца, охрана тогда зачастую велась без оружия. С обычной палкой на плече военные ходили по периметру. А заборы возводились изнутри силами самих заключенных, так как часто лагерные пункты строились с нуля в лесах и в очень короткие сроки. Военные же жили в землянках.

Именно в таких военно-полевых условиях и суждено было появиться на свет нашей героине.

- Лес. Больниц рядом, конечно, не было. Только лагерь. Принимал роды один из заключенных, - рассказывает Раиса Владимировна. - Так что родилась я прямо в лагере. В момент моего появления на свет в лампе лопнуло стекло. Принимавший роды сказал, что это плохой знак - девочка будет несчастливой. Так оно потом и было - ничего в жизни мне не давалось легко, добиваться чего-то приходилось, преодолевая различные препятствия. А в свидетельстве о рождении так и написали: «12-й лагерный пункт Семеновского района Горьковской области» - вместо того чтобы просто название деревни указать!

На Смоленщину семья попала в 1947 году. Из Горьковской области переехали в Гжатск. Осужденные строили трассу Москва - Минск. Колония, которую охранял отец, располагалась неподалеку от дороги. Затем семья переехала в Сафоново, а оттуда - в деревню Высокое Смоленского района.

- Здесь мы прожили два или три года. Я пошла в первый класс, - вспоминает Раиса Владимировна. - Из Высокого вновь перебрались в Сафоновский район, в поселок Вадино. Года на три. А потом опять под Вязьму, чуть позже - в Рославль. Кстати, переезжать все домочадцы очень любили. И если приходилось больше года где-то жить, то мы, дети, неизменно приставали к отцу с одним вопросом: когда уже опять поедем в другое место? Причем у нас были козы, куры, свинья. Всю живность перевозили с собой на машине. А еще вещи в сундуках, кровати железные.

В Рославле семья осела в 1960 году. Отец нес службу в колонии. С ним с 16 лет работала и старшая сестра Раисы Владимировны.

Сама же она после окончания школы, в 1961 году, уехала с другими девчатами в город Вязники Владимирской области, на текстильную фабрику. Там провела пару лет.

В 1963 году вернулась в Рославль. Лето проработала на стройке - носила бетон. Ее руки на всю жизнь запомнили, насколько это было тяжело и больно. Осенью Раиса Владимировна устроилась на Рославльский завод алмазных инструментов, где почти

10 лет трудилась полировщицей. За это время вышла замуж и родила сына.

С супругом отношения не сложились - развелись. Потом еще раз вышла замуж, родился второй сын.

А в 1972 году исполнилась ее давняя мечта.

- Я всегда очень хотела быть военной, носить форму. Мне так нравилось! - с блеском в глазах продолжает свой рассказ Раиса Владимировна. - Передо мной всегда оставался пример отца. Когда мне было лет 10, бывало, приду к нему на работу, принесу еду. Пока он обедает, я сижу за рычагами (тогда еще автоматики не было), а он мне командует, когда дверь открыть, когда закрыть, сам документы проверяет, а я впускаю-выпускаю людей. Какие-то рычаги нужно было руками нажимать, а где-то ногами. Мне было очень интересно. Отец меня многому научил. Но он всегда предостерегал, чтобы я с осужденными никогда не связывалась, ничего у них не брала и им не давала.

…В Рославле открыли воспитательно-трудовую колонию. Персонал как раз только набирали.

В брючном костюме, с высокой красивой прической предстала Раиса Владимировна перед начальником нового учреждения.

А тот посмотрел на нее и иронично спросил:

- И какую ж работу, милочка, вы бы хотели у нас получить!?

- Чтобы в форме ходить, а при необходимости и стрелять, - уверенно произнесла в ответ Раиса Мелконян.

Так она 1 ноября 1972 года и поступила на службу в уголовно-исполнительную систему.

- Иду по городу, а все оглядываются. В те годы женщина в форме была редкостью, - вспоминает она. - Сначала стеснялась, а потом привыкла. И родители были довольны, что я служила.

Почти 10 лет сержант внутренней службы Мелконян была контролером в Рославльской воспитательно-трудовой колонии, стояла на наблюдательной вышке.

- Когда я дежурила, то спать себе не позволяла. Прислушивалась, присматривалась, - вспоминает Раиса Владимировна. - Как-то раз ночью слышу - забор зазвенел. Смотрю - мальчишка через него перелезть пытается. Я ему: «Стой, стрелять буду!» Тот испугался, спрыгнул. Вызвала наряд, прибежали, забрали нарушителя. Наутро позвонили из Смоленска и сказали, что Мелконяна нужно поощрить за проявленную бдительность. А когда узнали, что Мелконян - это женщина, были удивлены. Выдали денежную премию, и я себе на память часы купила.

Целый год Раиса Владимировна работала в комнате свиданий. Насмотрелась там всякого.

- Сидит, бывало, мальчишка, напротив него - родители. Мама горько плачет, причитает: «Я ж тебе говорила... Куда ты полез!» - вспоминает Раиса Владимировна. - В такие минуты и самой реветь хотелось, так сердце от грусти да тоски сжималось. И как приду после этого домой, как начну своих сыновей воспитывать, чтобы ни в какие истории не лезли и не брали ничего чужого!

А в 1982 году в Десногорске открыли колонию-поселение. Ее первый начальник тогда приехал в Рославль для подбора кадров. Раиса Владимировна попала в число сотрудников, которым предстояло работать в новом учреждении.

- Я в шесть утра уже села в автобус. Приехала к штабу колонии. А вокруг - никого. Время идет... Восемь часов, девять, десять… Сентябрь. Ветер гуляет.

Я, как обычно, с прической. В тоненьком пальто. Воротник подняла. Трясусь. Укрыться негде - штаб не достроен. Мобильников тогда не было, - восстанавливает в памяти события 1982 года. - И вдруг вижу - мужчина по полю идет. Я очень обрадовалась. Оказалось, замполит.

Он рассказал, что осужденных автобусы привезли еще вчера. Кто-то из них приехал с чемоданами, кто-то с тюфяками, кто-то даже с телевизорами.

Начальник колонии определил Раисе Владимировне фронт работы. Ей предстояло разобраться с личными делами прибывших.

- А дела все грязные, рваные, - вспоминает ветеран уголовно-исполнительной системы. - До этого с документами мне работать не приходилось, поэтому поначалу было совсем нелегко.

Штаб стоял без окон, без дверей. Поэтому все дела привезли в квартиру начальника колонии.

Выгрузили на пол. Все надо было разложить по алфавиту, занести данные в журнал. А прибыло тогда сразу более полусотни человек.

Так и начался трудовой путь Раисы Владимировны в качестве начальника спецчасти колонии-поселения №5. Позже в это структурное подразделение добавили должность инспектора, и работа закипела в полную силу. Постепенно сотрудницы спецчасти обучились всем тонкостям обращения с документацией, и стало полегче. Правда, тогда из технических средств на всю колонию была лишь одна печатная машинка. Как правило, ею пользовалась бухгалтерия, а остальные - по остаточному принципу. Поэтому писали от руки.

- У меня в то время очень высокое давление всегда было - так я за все и за всех переживала. А потом ничего, все наладилось, - делится Раиса Владимировна.

Пока женщине не выделили жилье в Десногорске, в здании штаба у нее была кровать, чтобы в случае необходимости не ехать ночевать в Рославль.

В 1983 году учреждения уголовно-исполнительной системы начали подготовку к амнистии, объявленной в связи с 60-летием образования СССР.

- В то время на работе я и дневала, и ночевала. Осужденные даже спрашивали: «А вы вообще когда-нибудь спите? Смотрим, а свет в вашей комнате все горит и горит». Коллеги утром только на службу идут, а я уже работаю, - рассказывает капитан внутренней службы в отставке Раиса Мелконян.

А потом случилось ЧП - в выходные сгорел штаб колонии. Пожар уничтожил все личные дела осужденных, а заодно и вещи Раисы Владимировны.

И все пришлось начинать заново: считать, заполнять, рассылать запросы, формировать дела. Сначала удалось восстановить лишь 50 процентов документов, и только с течением времени сделали все полностью.

В 1984 году Раисе Владимировне дали квартиру в Десногорске. Там она проживает до сих пор.

В 1995 году начальник спецотдела капитан внутренней службы Раиса Мелконян ушла на заслуженный отдых.

Сегодня она активный член десногорского Совета ветеранов, у нее пять внуков и два правнука.

- Если бы можно было жизнь заново прожить, то все, что связано со службой, я бы повторила. Ни разу не пожалела о своем выборе, - говорит Раиса Владимировна. - Я очень любила форму, погоны, дорожила этим. Получив звание, с нетерпением ждала следующего. Первое время после выхода на пенсию очень страдала. Не могла без работы. Поэтому, если есть возможность трудиться, то обязательно работайте - больше и дольше!

Татьяна Макеенкова.