Катя и медведи

Екатерина Новикова – серьезный человек. Выпускница МГУ, кандидат филологических наук, автор диссертации «Традиции и эволюция книгоиздания Франции в эпоху развития цифровых технологий», фоторедактор международного информационного агентства «Россия сегодня» (бывшее «РИА Новости»). В Вяземском музее она открывает уже вторую выставку – в прошлом году показывала фарфоровых медведей из своей коллекции, а сейчас – советскую и дореволюционную посуду.

ПЕТУШОК-ГРЕБЕШОК

Катя – девушка в черном спортивном платье и с картонным стаканом кофе в руке – встречает меня в фойе музея.

- Интересное дело, - говорю я ей, оставляя верхнюю одежду в гардеробной. – У тебя выставка посуды, а сама ты пьешь из бумажного стаканчика.

- Да, я не такой эстет, - смеется Катя. - Пью не из «кузнецовского фарфора». Привычка большого города – взял кофе в кафе и побежал вместе с ним решать миллион своих дел.

Дореволюционную посуду знаменитого Кузнецовского завода и еще несколько десятков блюдец и чашек с рыбками и петушками-гребешками советской эпохи можно увидеть в одном из залов музея. Выставку «Чаепитие в Вязьме» Катя посвятила своей бабушке, Раисе Тарасовне Шевелевой. Ее не стало в конце прошлого года. Дом на Русятке, где Катя провела свое детство, решили не продавать. Как только есть свободная минутка – она сбегает сюда из Москвы от ленты новостей и бесконечных дедлайнов. Места этого, говорит Катя, прекраснее на свете нет – чтобы и река, и посадки, и умиротворение.

- Над своей диссертацией я трудилась во Франции, еще успела покататься по Соединенным Штатам. Могу сказать, что в плане путешествий мне это не так интересно, как в России. У меня много знакомых, которые не любят свои маленькие города, где родились. Уехали оттуда и редко навещают их. Честно не понимают, как можно отпуск проводить в  Вязьме, а не заграницей.

- А ты почему проводишь его здесь?

Катя поднимает брови и не доносит бумажный стаканчик до губ. Этот вопрос будто бы обжигает ее.

«Недавно прочитала в одной книге: у каждого человека есть место, которое ему снится. На самом деле, там находится его сердце. Так вот, мое сердце, - она выразительно кладет руку с серебряными кольцами на грудь. - оно в Вязьме. Здесь я отдыхаю душой. Самое главное - вижу горизонт. В Москве его просто нет из-за безумной застройки. В Вязьме можно дышать. Меня умиротворяют маленькие города. Люди в провинции более открытые и менее зацикленные на себе».

Катя замолкает, а потом тихо добавляет:

«А еще здесь приятно из-за некоторых бытовых моментов. Всю обувь я ремонтирую в Вязьме, одежду – тоже. Недавно забежала челку постричь – парикмахер взяла всего 50 рублей. В Москве точь-в-точь такая же работа стоит 500. Еще мастер предложила стрижку за 350. В столице так стригут за 5000 рублей».

ЯБЛОЧКО НА ТАРЕЛОЧКЕ

Еще недавно Катя ничего не собирала. Путешествовала и занималась экстремальным туризмом. Новое увлечение пришло, откуда не ждали – четыре года назад она очутилась на длительном больничном.

- Однажды мы с мамой решили погулять по блошиному рынку «Левша» недалеко от нашего дома, - вспоминает Катя. – И вдруг на газетке у дедушки увидела огромного фарфорового медведя. Я его купила – симпатичного, белого, за копейки. Пришла домой и стала изучать историю Кировского фаянсового завода в Песочне, который его выпустил.

Любопытство настолько затянуло,  что Катя окончила курс по художественному фарфору в Косыгинском университете, поступила на «Атрибуцию антиквариата и произведений искусства» в РГГУ и в прошлом году открыла выставку  «Медвежий угол» в любимой Вязьме.

После того как она закрылась, Кате взгрустнулось. Она соскучилась по посетителям, по их «Ой, а у моей бабушки такой же медведь был!», «Надо же, в детстве у нас такой мишка на секретере стоял». Тогда жестом фокусника вытащила из «рукава» свою другую коллекцию – посуды. 

- Жаль, в Вязьме не было никакого заводика по производству посуды. Я бы развернулась! – улыбается она.

С коллекционированием посуды, уверяет Катя, творится волшебство. Стоит только купить чашку из антикварного сервиза – через считанные дни увидишь объявление о его собрате-молочнике. Больше всего, кстати, Катя любит именно их: «Сегодня увидеть молочники на столах – редкость! А в советское время они выпускались в огромных количествах. Причем завод мог делать посуду одной формы, но роспись была разной…»

СПРАВКА «РП»

После 1917 года частные российские фарфоровые заводы и фабрики были национализированы и продолжили работу под новыми названиями. Поначалу они продолжали выпуск посуды по дореволюционным формам. В дальнейшем советский фарфор стал развиваться в русле новых художественных тенденций. Дулевский фарфоровый завод, Дмитровский завод в Вербилках, Ленинградский фарфоровый завод стали флагманами производства, выпускавшими миллионы единиц изделий в год. Работы советских фарфористов отмечались международными наградами. Большую золотую медаль Всемирной выставки в Париже получил в 1937 году сервиз «Красавица», созданный на Дулевском фарфоровом заводе Петром Леоновым. В 1958 году его же сервиз «Золотой олень» был также удостоен Большой золотой медали в Брюсселе.

«ТИХАЯ ОХОТА» или ДЕТЕКТИВНАЯ ИСТОРИЯ

Больше всего на свете Катя жалеет о том, что не стала коллекционером раньше.

«Когда закрыли стекольный завод «Красный май», моя мама покупала кое-что из остатков – то, что ей нравится. Я была школьницей и в этом ничего не смыслила. Теперь «Красного мая» днем с огнем не сыщешь…» - грустит девушка.

Нынче продажа антикварной и винтажной посуды перекочевала, в основном, в интернет.

 «Самый большой минус такой торговли – доставка осуществляется почтой или транспортной компанией. А это, сами понимаете, чревато всяким. Однажды мне привезли медведя 30-х годов, разбитого вдребезги, - сетует Катя. – А вообще покупка антиквариата, с одной стороны, больше похожа на «тихую охоту». Я недавно приобрела за пять тысяч медведя, которого на антикварном салоне продавали за 200! Для нас это сокровище, для некоторых - пылесборник. Таких историй много: человеку досталась квартира по наследству с советским добром, а он  пошел и выбросил все на помойку. Удача, если он все-таки решил продать сервиз и написал на сайте объявлений: «Готов отдать за тысячу …»

С другой стороны, покупка винтажных вещей - детективная история. В последнее время антикварный рынок захлестнули подделки из Китая, Украины и Питера и нужно держать ухо востро. В остальном все не меняется десятилетиями – по-прежнему встречаются барыги. Я знаю человека, который продает фигуру медведя за 60 тысяч уже четыре года. Четыре! Ему предлагают разумный торг, он отвечает: «Нет! Она найдет своего покупателя».

Посуду, в основном, собирают женщины. Сейчас модным стало использовать красивые кружки, делиться фотографиями чаепития в инстаграм. Я так не делаю. Для меня чашки 20-30-х годов – объекты декоративно-прикладного искусства. А кофе… Кофе можно выпить и из картонных стаканчиков».

Выставка «Чаепитие в Вязьме» в краеведческом музее продлится до 25 августа.