«Первая пошла!». Как в Смоленском Поозерье демонтировали пристань

Первого октября 2018 года в национальном парке «Смоленское Поозерье» произошло знаковое событие - на озере Петровском, по решению суда, сотрудниками нацпарка была демонтирована плавучая пристань, построенная без разрешительных документов.

Это четкий сигнал всем любителям красивой жизни, обосновавшимся на берегах заповедных озер, что природа России - не их вотчина, а достояние нации. Тем более в национальном парке.

«Семь футов под килем!»

Ликвидации этого плавающего объекта предшествовали долгие и многочисленные судебные разбирательства, в ходе которых было установлено, что добротно сделанная плавучая пристань… бесхозная. Поскольку ее строительство не сопровождалось никаким документооборотом, то официально установить владельца сооружения не удалось. А если бы кто и заявил свои права, то ничем не смог бы юридически доказать свое владение данным имуществом. Так что никаких трудностей в устранении объекта с акватории озера, находящегося в пределах особо охраняемой территории, не ожидалось.

Около половины одиннадцатого утра с сотрудниками службы охраны нацпарка грузимся в две моторные лодки и берем курс на противоположный берег. Зависшая в воздухе мелкая морось и холодный встречный ветер на открытой воде вмиг напомнили о том, что на дворе ноябрь. Крайний срок исполнения судебного решения - 31 декабря, но до этой даты оттягивать не стоит. В любой момент могут наступить холода, и тогда довольно большое сооружение придется высвобождать ото льда ломами.

Через несколько минут наш небольшой десант высадился на пристань. Видно, что она была сделана на совесть. Настил из толстых, обрезных досок прочно крепился на понтонах, которыми, как сказал один из сотрудников парка, послужили кассеты для снарядов «БУКа». Шарм постройке придавали надежные перила, а в конце, на площадке, красовалась открытая беседка.

Все, включая местного участкового, прибыли на место, можно бы и работы начинать. Но тут появился некий гражданин, который, отрицая какую-либо свою причастность к объекту, потребовал от сотрудников нацпарка предъявить служебные удостоверения, а потом и покинуть пристань. При этом сам он никаких документов не предъявлял, а потому лишь с его слов можно было понять, что хозяин пристани, пожелавший остаться инкогнито, якобы наделил его правом распоряжаться этим имуществом и оберегать его от всевозможных посягательств, в том числе и со стороны сотрудников нацпарка, действовавших по решению суда.

Ситуацию смог урегулировать лишь наряд полиции, прибывший из Демидова. Ознакомившись с судебным решением, удостоверенным подписью и печатью, полицейские дали разрешение на проведение необходимых работ. Для того чтобы «снять с якоря» плавучий причал, много времени не потребовалось. Все сработанное на совесть всегда быстро демонтируется. И вот уже подняты цепи с грузами, ударами топора выбиты палки, препятствовавшие боковому раскачиванию пристани, и моторки, упершись в нее, ревя движками, вывели сооружение на чистую воду.

Пока мы на служебной «Ниве» заместителя начальника парка по охране Георгия Рагонского объезжали озеро, пристань уже причалила к противоположному берегу, где началась ее аккуратная разборка и погрузка на тракторный прицеп. Такое уж у нас мягкое законодательство – объявится хозяин, напишет заявление на возврат имущества и получит его обратно. Пусть и в разобранном виде. Правда, признав кассеты, беседку и пиломатериал своей собственностью, ему, возможно, придется уплатить штраф за незаконную установку сооружения на акватории озера, являющегося памятником природы.

Тяжелый случай…

Пока шел демонтаж, мы решили проехать по улице, идущей по берегу озера Петровское. То, что мы увидели, никак не походило на тихий сельский уголок на лоне природы. Скорее это была Рублевка местного разлива с глухими заборами, похожими на крепость, надежно преградившими путь к водоему. Если и дальше так пойдет, то скоро все озера Смоленского Поозерья станут недоступны для обычных туристов и любителей природы. И судя по тому, что сейчас творится с переделом земли в этих заповедных местах, такой сценарий вполне реален.

Так получилось, в частности, в деревне Бакланово, где постановлением главы районной администрации МО «Демидовский район» Смоленской области участок в 39 700 кв. м был переведен из вида разрешенного использования «Сенокосы» в «Садоводство». Вся беда в том, что земля возле красивейших ледниковых озер даже в кризисные времена остается для многих лакомым кусочком, а для тех, кто вправе ею распоряжаться, вполне может служить недекларируемым доходом. Может быть, поэтому и появляются вдоль заповедных берегов заборы, а бывшие сельхозземли превращаются в садоводческие участки, подпиращие рекреационные водоохранные зоны? В чем различие? Да всего лишь в том, что на наделах земель сельскохозяйственного назначения можно только выращивать овощи и фрукты или косить сено для личного скота, а на садоводческом участке разрешено построить дом, подсобные помещения, соответственно обнести свои владения забором, к конструкции и высоте которого никто не предъявит никаких претензий.

К чести прокуратуры Демидовского района, она подготовила проект протеста против этого постановления №309 МО «Демидовский район» Смоленской области «Об изменении разрешенного использования земельных участков», в котором шла речь о том, чтобы бывшие сенокосы совхоза «Слободской» у озер Петровское и Бакланово отдать под садоводство.

Из проекта протеста бывшего прокурора Демидовского района, младшего советника юстиции А. В. Егорова: «…Согласно указанному Положению (имеется в виду Положение о Федеральном государственном учреждении «НП «Смоленское Поозерье», утвержденному руководителем Департамента окружающей среды и экологической безопасности Министерства природных ресурсов РФ от 31.01.2001 г.), а также п. 7. ст. 95 Земельного кодекса РФ, ст. 15 Федерального закона «Об особо охраняемых природных территориях» на территории парка запрещается любая деятельность, которая может нанести ущерб природным комплексам и объектам растительного и животного мира, и которая противоречит целям и задачам национального парка, в том числе предоставление на территории парка садоводческих дачных участков».

С тех пор много воды утекло, но, несмотря на то что законодательная база осталась прежней, ответ на очередное обращение администрации парка о незаконности перевода участков из сенокосов в садоводство оказался диаметрально противоположным. Районная прокуратура посчитала, что в данном случае «оснований для внесения актов прокурорского реагирования не имеется».

Почему? Вроде бы все понятно, закон для всех один и понимать его надо буквально, а именно: есть особо охраняемая природная территория, защищенная Федеральным законом №33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» (с изменениями и дополнениями) от 14 марта 1995 г. Имеется Положение, разработанное на основании этого федерального законодательного акта и утвержденное Минприроды, где говорится только об ЭКСТЕНСИВНОМ! способе ведения сельского хозяйства (например, естественные сенокосы), когда увеличение количества продукции происходит без роста урожайности, только за счет расширения посевных площадей.

Для садоводства это категорически неприемлемо, потому что расширить купленный участок с таким видом разрешенного использования практически невозможно. Поэтому садоводы просто вынуждены выращивать свои плоды и ягоды исключительно интенсивным путем, то есть «вбухивая!» в свои наделы кучу «химии». Для территории нацпарка это недопустимо. Конечно, можно предположить, что будущие садоводы не станут убиваться на выращивании плодов, овощей и фруктов, где им понадобятся гербициды, пестициды и минеральные удобрения, а ограничатся шашлычком и коньячком, но тогда это уже будет не садоводство, а нецелевое использование наделов.

В том же положении указано, что на территории парка допускается ограниченная хозяйственная деятельность с целью обеспечения жизнедеятельности граждан, постоянно проживающих (не менее 9 месяцев в году) на территории парка. А садоводы – люди сезонные. Летом - на природу, а к холодам - обратно, в цивилизацию.

Поэтому хозяйственную деятельность на берегах заповедных озер могут вести только местные жители, которые к этим самым берегам теперь и подойти не смогут.

К тому же, согласно классификатору видов разрешенного использования земельных участков, «земли особо охраняемых территорий и объектов - это земли, изъятые государством из оборота и находящиеся под контролем и охраной государства. Такие земли имеют особое ценное значение: природоохранное, в том числе водоохранное, научное, культурно-историческое, эстетическое, рекреационное, оздоровительное или иное. На землях особо охраняемых территорий и объектов либо вообще не ведется хозяйственная деятельность, либо ведется только такая деятельность, которая необходима для сохранения самой территории или объекта».

Интересно, каким образом садоводство сможет помочь сохранить эти памятники природы? Разве что, оградив прочными заборами все подходы к озерам, прекратить к ним доступ посторонних лиц?

Точку поставил суд

Именно судебное решение этого спора восстановило законность и поставило все стороны этого конфликта на свои места. Согласно решению Смоленского арбитражного суда пункт Постановления Демидовской районной администрации, разрешающий перевод участков из вида разрешенного использования «Сенокосы» в «Садоводство» признан незаконным и отменен. Органы местного самоуправления обязали немедленно устранить допущенные нарушения прав и законных интересов ФГУ «Национальный парк «Смоленское Поозерье».

Но расставаться с мечтой землевладельцы не торопились и подали апелляционную жалобу на решение Смоленского арбитражного суда, которая рассматривалась в Туле Двадцатым арбитражным апелляционным судом, оставившим решение своих смоленских коллег в силе.