Фоторепортаж
Видео
100 лет назад в Смоленске была основана артель художников слова «Арена». 23 июля 1921 года состоялся первый «Вечер поэтов», организованный этим творческим объединением.
Начало литературной жизни после революции в Смоленске связано с открытием в 1919 году литературной студии местного Пролеткульта. Со временем среди участников этого сообщества возникли разногласия. В итоге в 1921 году студия Пролеткульта распалась, а некоторые из ее членов вошли в новое объединение - артель художников слова «Арена». Ее организаторами стали Николай Лухманов, Борис Бурштын, Александр Китаев и Николай Зарудин. Созданный ими Клуб поэтов являлся лабораторией литературных поисков.«Никакой сколько-нибудь четкой идеологической программы у «Арены» не было. «Арена» арендовала небольшое помещение, состоящее из зала и небольшой комнатки за сценой. Она очень часто устраивала вечера, на которых выступали «ареновцы» со своими произведениями, а другие «ареновцы», а также желающие из публики критиковали эти произведения» - из воспоминаний Михаила Исаковского.
23 июля 1921 года в Смоленске в зале центрального кинотеатра состоялся «Вечер поэтов», положивший начало творческой жизни артели «Арена». «Для того чтобы широкая публика пошла тогда на литературный вечер неизвестных поэтов, да еще заплатила бы за это деньги, да еще и проделала бы все это в 11 - 12 часов ночи, так как зал предоставили в наше распоряжение только после соответствующего количества киносеансов, надо было действительно заинтересовать ее, преподнести ей что-то из ряда вон выходящее...» - пишет Борис Бурштын в своем очерке «Четыре года. Воспоминания о литературной жизни Смоленска, 1921 - 1924 гг.», опубликованном в журнале «Наступление» в 1935 году.
В программе вечера значились «бомбические портреты» - шутливые литературные характеристики выступающих авторов. По углам эстрады установили большие барабаны, удары в которые предвещали появление каждого стихотворца.
«Из-за кулис, по направлению к каждому из барабанов, были прочерчены мелом кривые, по которым метеором проносились одновременно два мальчугана, одетые в специально сшитые крылатые костюмы, каких-то не то мотыльков, не то стрекоз. Они оглушительно колотили в барабаны и так же быстро уносились назад, очищая поле действия для очередного поэта. Помню, каких трудов стоило нам разыскать на улице подходящих мальчуганов, уговорить их за соответствующее вознаграждение взять на себя роль этих своеобразных «глашатаев» и научить их выбегать в одно и то же время, с одинаковой силой колотить в барабан и, оглушив публику, убегать обратно по той же кривой, симметрично описывая на эстраде нечто вроде дуги.
Один из мотыльков в самый разгар чрезвычайно затянувшегося вечера расплакался, очевидно, захотел спать, и мы едва-едва уговорили его, при помощи конфект, довести свою роль до конца...» - из воспоминаний Бурштына.
В антракте публика голосовала за лучшего поэта. В заключение победителю вручили цветок и удостоили почетного звания «Поэт красной розы».
«Вечер закончился забавным инцидентом. Против ожидания наибольшее количество голосов получил не Навесский - автор самых, казалось бы, лиричных и доходчивых стихов. «Нежный поэт» был чрезвычайно потрясен этим невниманием публики, и, когда победителю поднесли две прекрасные алые розы, Навесский быстро подошел, вырвал из рук его одну из роз и, судорожно прижав ее к груди, с дрожью и слезами в голосе произнес: «Нет уж, эту розу я снесу маме!» - из воспоминаний Бурштына.
Через несколько дней после вечера в «Рабочем пути» появилась разгромная рецензия. За ней последовал целый ряд резких отзывов об «Арене». Критиковали жестоко, не стесняясь в выражениях, упрекая в «буржуазной беспринципности».
«Ареновцы» написали саркастическое опровержение и принесли его для публикации в редакцию газеты «Рабочий путь».
«В рецензии было много уязвимых пунктов с точки зрения элементарной логики и добросовестности, и мы не замедлили использовать эти пункты для насыщенного сарказмом опровержения. Я не помню сейчас этого опровержения, но хорошо помню, что весь смысл, вся острота нашего, казавшегося нам убийственным сарказма были вложены в какой-то анекдотический пример с тремя «старыми девами» (читай: с поэтами - Исаковским, Семлевским, Земляком) и столькими же извозчиками» - из воспоминаний Бурштына.
В редакции «ареновцев» принял Михаил Исаковский, бывший тогда заместителем редактора «Рабочего пути», который предложил опубликовать письмо, но только без анекдота о старых девах и извозчиках.
«Но ведь в этом анекдоте заключается весь полемический смысл нашего письма!» - возразил я Исаковскому. Однако, несмотря ни на какие наши доводы, Исаковский остался непреклонен и печатать письмо полностью отказался. Так мы и ушли, не солоно хлебавши и унося совершенно превратное убеждение о жестоком и деспотическом характере Исаковского», - пишет Бурштын.
Критика в «Рабочем пути» представлялась «ареновцам» непринципиальной и сводящейся к факту «дерзкого» выступления артели художников слова.
«С наших «олимпийских высот» нам казалось тогда недопустимым со стороны редакции то, что она не подобрала для ведения полемики с нами людей, находящихся во всеоружии литературных знаний и искушенных в литературных боях, а доверила это дело «простым смертным».
Действительно, нужно сказать, что до Михаила Лузгина, который впоследствии возглавил «противоаренскую кампанию», дискуссию с нами проводили товарищи, не очень грамотные в литературных вопросах. Отсюда вытекал целый ряд курьезов. Теперь особенно забавно видеть, перечитывая сохранившиеся у меня полемические высказывания наших обвинителей, как они подстригали под одну критическую гребенку все поэтические направления, наименование которых имело несчастие оканчиваться на «изм», - вспоминает Бурштын.
«Арена» была весьма разношерстным объединением. Здесь уживались представители различных литературных направлений - футуристы, неоакмеисты, имажинисты.
Когда накопилась солидная пачка газетных публикаций, по своему содержанию в основном неодобрительных, «ареновцы» придумали оригинальный способ полемической борьбы.
В зрительном зале «Арены» была установлена большая доска, на которую были наклеены все ругательные отзывы и сделана вызывающая надпись: «Что «Арене» приятнее всего».
«Мы не хотели понять того, что уже в самой крикливой и беззастенчивой форме первых вечеров «Арены» ясно сквозили тенденции, абсолютно враждебные пролетарскому искусству. Признать свои ошибки, осознать свою неправоту, объективно посмотреть на вещи нам мешало, правда, и то, что некоторые сотрудники «Рабочего пути» неоднократно сгущали краски в своих нападках и обвинениях; они вульгаризировали самое понятие пролетарской литературы, сводя сущность ее к примитивной агитационности; учитывая культурную ценность «Арены» по существу и возможность ее правильного использования, они не помогали ей изжить недостатки, а всеми возможными средствами стремились к ее ликвидации», - пишет Бурштын.
В ноябре 1923 года в «Арене» произошла перестройка. Было избрано новое правление. В его состав вошли коммунисты и комсомольцы, в том числе Михаил Исаковский.
«Мы признаем и Гомера и Маринетти, Фидия и Родена, и коллективистскую «Дубинушку», и Скрябина - индивидуалиста. Но в них мы ищем не чистую красоту, а художественное воплощение общественных мотивов в личном преломлении, используя весь опыт предшествующей культуры для создания искусства трудящихся» - написано в декларации «Арены», опубликованной в «Рабочем пути» в 1923 году.
По свидетельствам очевидцев, «Арена» в те времена признавалась многими самым интересным местом в Смоленске, и кто хоть раз попадал сюда, тот обычно делался завсегдатаем ее литературных вечеров.
«Клуб «Арены» уже не вмещает всех желающих быть на ее вечерах. «Арена» стала авторитетной организацией. Ее приглашают работать к себе Губпартклуб имени Ленина и Дом Красной Армии. Заметно изменился и характер студийной работы. Теперь здесь не только читали и разбирали прочитанное, но и устраивали диспуты, доклады, посвященные творчеству классиков, проводили турниры острословов, конкурсы экспромтов, а вне клуба - большие литературные вечера, ставшие заметным явлением культурной жизни Смоленска», - писала газета «Рабочий путь».
СПРАВКА «РП»
Бурштын Борис Сергеевич (1893 - 1964) - поэт-переводчик, критик (часто печатался под псевдонимом Иринин). Родился 10 августа 1893 г. в деревне Заплюсье ныне Лужского района Ленинградской области. В 1918 г., недосдав последние экзамены в Московском государственном университете, добpовольцем ушел в Кpасную Аpмию. Служил на Западном фpонте. Попал в Смоленск, где остался после демобилизации и жил до 1938 г. Начал печататься в 1913 г. В газете «Рабочий путь» писал статьи в области литературы театра и кино. С 1938 г. переводил на русский язык стихи поэтов советских национальных республик. Бурштын - редактор и составитель многих сборников стихов, переведенных с языков народов СССР. Скончался 4 апреля 1964 г. в Москве.
Читайте нас в Телеграм
Читайте нас в Дзен
