«Девятаев» в Смоленске. Война высоких технологий без идеологии

29 апреля в российский прокат вышел блокбастер Бекмамбетова - Трофимова «Девятаев». Масштабный по размаху киноаттракцион вырос на основе реальной истории летчика - истребителя, Героя Советского Союза Михаила Девятаева, который попал в плен и совершил побег на угнанном бомбардировщике 8 февраля 1945 года.

Картина, как весьма точно (точнее не скажешь!) отметил кинокритик Антон Долин, «два фильма в одном, и эта его раздвоенность (если не сказать «шизофреничность») вряд ли объясняется именами двух режиссеров в титрах. С одной стороны, по всем приметам это эталонный военный блокбастер «а-ля рюс», ожидаемо выпускаемый «на экраны великой страны» под майские праздники. Документальная основа, доработанная до уровня мифа, размашистые съемки, внушительный бюджет, качественные спецэффекты...

С другой стороны, это все-таки фильм Тимура Бекмамбетова, голливудского режиссера и убежденного западника если не в идеологическом, то уж точно в эстетическом плане. В своей трактовке почтенного (и в СССР, и в Голливуде) жанра «побега из концлагеря» Бекмамбетов избегает патетики «Собибора» и агрессии «Т-34», предпочитая частную историю о персональном этическом выборе».

После просмотра картины я как раз и ощутила ту самую шизоидную раздвоенность, какое-то подленькое и неуверенное метание «между ангелом и бесом». Обе инфернальные стороны, примостившиеся за правым и левым плечом, нашептывают логичные доводы «за» и «против». Следовательно, поступаем просто: даем два диаметрально противоположных мнения одного человека, у которого на выходе из кинозала взорван мозг дуализмом ситуации, которую предполагается осмыслить. Начнем «за упокой», чтобы закончить «за здравие». День Великой Победы не за горами!

Мнение №1: «За упокой»

«Воображаемый друг», «оговорочки по Фрейду» и другие симулякры советской жизни

Включаю последние новости - та-дам! Тимур Бекмамбетов дает интервью, популярно и доходчиво объясняя, «до чего дошел прогресс» в современной киноиндустрии. Прогресс границ не знает, высокотехнологическим скальпелем вскрывая внешнюю (яркую, эпическую) сторону пропитанных кровью событий Великой Отечественной, с виртуозной легкостью снимая кожуру с яблока советской истории.  Но при этом режиссерский скальпель при всем мастерстве создателей «Девятаева» почему-то не затрагивает его сердцевины. А заодно и... сердце человека-зрителя.

В результате военное кино о невозможном подвиге в трактовке Бекмамбетова - Трофимова превращается в... компьютерную игру и показное блестящее освоение ранее не апробированных технологий в российском кино, которое до сих пор «ружья кирпичом чистит», тщетно пытаясь обогнать Голливуд.

Что мы видим на экране? Захватывающую шутер – «стрелялку». Профессиональный симулятор небесного боя. Красивую картинку виртуальной реальности (теперь уже «не про танчики»), раскрывающую горизонты чистого неба, которое вспарывают острые крылья и стремительные фюзеляжи самолетов.  Хорошо, хоть на первом плане самолеты, а девушек за кадром оставили, а то бы не «Девятаев» получился, а... очередной «Лев Яшин» или «Стрельцов».

Очевидно одно: Бекмамбетова интересует выигрышная, конъюнктурная «жареная тема», которая по-голливудски заманчива, и ее высоко бюджетное разрешение. Фабула базируется на проверенной стандартной схеме, освоенной  Фабрикой Грез: супергерой - суперзлодей (они же друзья). Усложняем ситуацию, «включив» столь необходимого для объяснения загадочной русской души Достоевского. Взбиваем Федора Михайловича в шейкере с американской коуч – психологией (характерная для киноакадемиков США  парадигма «воображаемого друга»: главный герой в концлагере в бреду ведет длинные разговоры с товарищем – предателем, который агитирует его стать на сторону Великой Германии), приплюсовываем фрейдистскую диалектику «Я» и «Сверх Я», и получаем… лихо слепленный «голем»: Коля Ларин (Павел Чинарев)  - антагонист Миши Девятаева (Павел Прилучный) - существует как в реальности, так и в измученном мозгу главного героя.

Воображаемый Ларин то сбивает его с намеченного плана, то дает весьма дельные, а не галлюцинаторные (с голодухи-то и побоев), советы. Он ведь и в небе ас, и немецкий знает. А Миша Девятаев хоть и орел, но такой же посредственный лингвист, как склейка набора повествовательных мизансцен, сменяющих друг друга в бешеном ритме. Вот такой вот шизофренический наворот!

Оба главных персонажа лишены тонкого психологического рисунка и, по сути, выполняют в картине характер впечатляющего актерского декора. Впрочем, в меру упитанный (в полном расцвете сил!) и ослепительно белозубый Прилучный («кафельные» достижения  Павлика напрасно пытаются выжелтить к концу фильма – общественную уборную и удобства глянцевого пентхауса не получится свести к компромиссу) пытается выйти за привычные рамки «мажора». Получается скверно. Говорят, что Прилучный к съемкам даже похудел на 12 кг, но этого мало. Загримировать лоснящегося актера под истощенного заключенного – смертника не получается! По воспоминаниям красноармейцев, нашедших подбитый вражеский бомбардировщик, на котором совершил побег Девятаев, советские пленные не могли самостоятельно выбраться из самолета! Живых скелетов выносили из «Хейнкеля» на руках...

Решившийся на побег Михаил Петрович Девятаев весил 38 (!) кг. Хоть правду показали, когда летчик и сотоварищи тянули штурвал втроем - один бы не смог. Элементарно не хватало физических сил по причине концлагерной дистрофии.

Знаете, что поражает? Полное отсутствие в фильме «Девятаев» темы Родины. Конечно, не до такой степени, как в «Сталинграде» Федора Бондарчука,где сражаются не за Родину (как в фильме его отца), а за… женщину.   Вместо Родины - местечковое, субъективное понятие «война в окопах» и «дружба превыше всего». Два благородных и прекраснодушных летчика решают свои личные проблемы в небесах, ведут романтическую дуэль, мурлыкая под нос «Любимый город» в  исполнении фронтмена «Раммштайн» Тилля Линдеманна, выросшего в ГДР.  Но даже этот выигрышный трюк с песней Марка Бернеса не придает блокбастеру советскую атмосферность и выглядит, как дурно пристроенный  протез.  

Высокотехнологический шутер не ставит подобных задач. Главное – картинка! 

Потому что, как говорит «альтер эго» Девятаева, он же вымышленный сценаристами Ларин, «мертвецы не должны возвращаться к живым». Не приживается выдернутый из челюсти зуб, хоть ты тресни! Как вымысел, присаженный на живую историю, которая за давностью лет еще не успела стать мифом.

 А вымысла в «Девятаеве» немало. К примеру, за бомбером, в котором Девятаев и его товарищи по концлагерю решились на побег с засекреченного острова Узедом, где велись разработки «оружия возмездия» Третьего рейха  - крылатых ракет «ФАУ-1» и баллистических «ФАУ-2», - помчался летчик-ас Гюнтер Хобом.  В тот день было на редкость облачно и туманно, и Гюнтер потерял след угнанного бомбардировщика, в котором находились сверхсекретные документы, которые в дальнейшем способствовали развитию советской космонавтики и запуску первого в мире искусственного спутника земли.

Не случись этого, быть может, и ход войны был бы другим. С помощью «оружия возмездия» нацисты планировали выжечь Лондон, Нью-Йорк и Москву…

           Мнение №2: «За здравие»

За военную тему в последние годы брались многие российские режиссеры, и каждый раз, мягко говоря, неудачно. Провалы можно перечислять до бесконечности.  «Рубеж», «Танки», «Собибор», «Т-34»…

Чего стоит одна только «баба в танке» Константина Максимова! В основу его фильма «Несокрушимый» легла реальная история подвига экипажа танка «КВ-1» и его командира – Героя Советского Союза лейтенанта Семена Коновалова. Приняв неравный бой в 1942 году, Коновалов сумел уничтожить 16 (!) танков противника, две бронемашины и восемь автомашин с живой силой в районе хутора Нижнемитякин Тарасовского района Ростовской области. К глубокому сожалению, воплощенная в картине история утратила правду в пользу слащавой выдумки. В результате авторский вымысел, не оставивший камня на камне от реальной истории, нивелировал героизм настоящего, из плоти и крови, Семена Коновалова. 

В «Девятаеве» сценарной изобретательности меньше в разы, и это радует. Все-таки блокбастер Бекмамбетова – Трофимова основан на мемуарах самого летчика и одобрен сыном героя, которого пригласили на съемки в качестве консультанта.  

Фильм снят великолепно, зрелищно, эмоционально. Чего стоит сцена побега, когда, даже зная, что беглецам удастся укротить «Хейнкель», забываешь дышать! Сильно, волнующе, страшно! Когда самолет взмывает над колючей проволокой, зал облегченно выдыхает…

Все-таки прозападник Бекмамбетов – лучший режиссер российского кинематографа, и отрицать этот факт абсурдно. Работа выполнена виртуозно!

Впечатляют и актерские работы второго плана. Прекрасен Тимофей Трибунцев, сыгравший безымянного лагерного парикмахера лагеря смерти Заксенхаузен (по сути, Харона, который провожает советских офицеров в крематорий и решает судьбу главного героя, снабдив его документами сгинувшего в концлагере солдата). Открытием для многих зрителей станет Евгений Серзин в роли «перевертыша» капо - детдомовца. Своего рода, Серзин выступает в роли демона смерти, безжалостно карающий фашистов, кое-кто из которых «порезвился» под Смоленском…

Семеро товарищей Девятаева решились на немыслимое.

И, не успев восстановить силы, были отправлены на фронт. До победы дожил лишь один. А Михаил Девятаев, Иван Кривоносов и Михаил Емец еще долго находились под колпаком у «чекистов»…

Мертвые товарищи остались с Девятаевым на всю жизнь.