«Без связи и дорог». Как выжить в смоленской глубинке

Общество

Крепко же наследили французы на смоленской земле... Вот уж двести лет минуло с наполеоновского нашествия, но все еще журчит у села Сыр-Липки мелководная Жереспея, а в землях великого Хослава (основатель поселения Хославичи, ныне Хиславичи) жива деревня Жанвиль.

Никаких достопримечательностей, кроме древнего городища на высоком берегу реки Сож, в ее окрестностях нет, поэтому «чужие здесь не ходят»… Или ходят, но очень редко и недолго, потому что им тут просто нечего делать. Молодеет и расцветает деревня только летом, когда к местным бабушкам и дедушкам съезжаются дети и внуки. Тогда снова Жанвиль становится чуть похожей на ту, какой деревня была до шокотерапии 90-х - полнокровной центральной усадьбой небольшого, но крепкого колхоза «Красная Звезда». Впрочем, коллективные хозяйства формально никто не запрещал, поэтому СПК «Звезда», по сути, так и остался колхозом, что вполне устраивает 45 человек, которые в нем работают.

«Что вверху, то и внизу…»

По пути из Хиславичей в Жанвиль поневоле вспомнишь это изречение Гермеса Трисмегиста, записавшего его в свою «Изумрудную скрижаль» несколько тысяч лет назад. Вот за окном машины проплывает указатель, на котором написано - д. Красная площадь. Не успели опомниться, а тут уже и Трипутино проскочили. Интересно, а если в сторону свернуть? Может, там в светлых сосновых борах затерялась пара деревушек с другими не менее удивительными названиями, например, Старая площадь, Лубянка или какой-нибудь затерянный во времени пионерский лагерь «ГУЛАГ»? Но мартовское солнышко уже изрядно пригревает, дорога под колесами предательски хлюпает и расползается, поэтому на эксперимент не решаемся. До места назначения бы доехать…

На последних километрах ползли с черепашьей скоростью. Михаил Константинович Зыков, председатель сельскохозяйственного производственного кооператива, которым стал колхоз после реформ, уже начал беспокоиться, не случилось ли с нами чего по дороге.

У конторы пересаживаемся в «боевую колесницу» Михаила Константиновича. Но и на председательской «Ниве» по местным дорогам особо не разгонишься. Обочины, загруженные снежными отвалами, которые только начинали «тлеть» под холодным мартовским солнцем, не оставляли шансов разъехаться со встречным транспортом. Поэтому стараемся проскочить к ферме, пока не подошли трактора, подвозящие сено. Останавливаемся у коровников, которым давно уже исполнилось по полвека. Видно, что каждый год здесь что-то ремонтируется, поэтому постройки выглядят крепкими. Но сюрпризом стало не хорошее состояние стен и крыш, а то, что как только мы вошли вовнутрь, то увидели не пожилых доярок, а молоденьких девчонок.

- Приходят матерям помогать, - сразу внес ясность Михаил Зыков. - Пусть привыкают к труду, потом в жизни пригодится. А коровы у нас породистые, бурые швицы. Для нас самая подходящая порода. Животные неприхотливы к питанию, дают по 9 литров молока. Сейчас у нас 241 корова, 200 голов молодняка стоит на откорме, 160 телят. В последний раз закупали скот в починковском СПК «Дружба», у Владимира Соловьева.

- Живете с молока?

- Не только. Цены на него снижаются. Например, за литр высшего сорта сейчас дают всего 20 рублей, первого - 19 рублей. В прошлом году дороже было. Сейчас продаем молоко «Даниловским сыроварням», что в Ершичском районе.

- Зерновые сеять не бросили?

- Ни в коем случае. У нас есть тритикале, овес, многолетние травы. Иначе не выживем. Скот кормим только своим зерном. Всего обрабатываем 990 га сельхозугодий. Правда, почвы у нас бедные - песок да камни. Как только посевная, так рвем на них и плуги, и пупки. Теперь уже приспособились просто без вспашки рыхлить землю тяжелыми дисками и культиваторами. Они не оборачивают пласт, как плуг, поэтому удается сохранить плодородный слой, не выворачивать на него бесполезный песок. Надо бы нам еще гектаров 450. Хочу взять в аренду, на днях поеду в район решать этот вопрос. Так-то жить можно. В деревне даже Дом культуры действует. Школу, правда, давно закрыли. Люди у нас тут живут совсем небогато, как говорится, со своего двора, поэтому в округе еще коров 20 найдется.

Ты там напиши в «Рабочем пути», что здесь сотовая связь не работает. Если только найдешь горку повыше или на сосну влезешь, тогда кому-то дозвонишься. Неужели нельзя это исправить? Да и лет семь-восемь назад в области принимали программу, по которой дороги в такие деревни, как наша, должны были асфальтироваться. Потом все это забросили. В итоге ни надежной связи, ни дороги… Может, руководство прочитает статью и хоть какой-то из этих вопросов решит?

Карпыч сушит санки

14-1.jpg

Пришла весна. Солнышко припекает, на крылечке разморился кот, а на березах у хаты ошалевают грачи. Но главная примета – санки у забора. Если перевернуты полозьями вверх, то зиме конец, это уж точно…

За все послевоенные годы Николай Карпович Степкин не ошибался ни разу. Погода-то с зимы на весну или с лета на осень меняется, а фронтовые раны к этому чувствительнее любого барометра. И чем старше становится солдат Второй мировой, тем точнее его метеопрогнозы.

Хозяин встретил нас настороженно, хотя из троих гостей, пожаловавших к нему, он не знал только меня. С Николаем Матвеевичем Мельниковым, бывшим редактором хиславичской районной газеты, они давние друзья. Было время, когда фамилия Степкин красовалась под подборками стихов в «Заре коммунизма». А председателя ветерану грех не знать. Оба работали в «Красной Звезде» шоферами, трактористами, комбайнерами. Но все же, когда попросили надеть рубашку с наградами, Карпович долго отнекивался. И не из скромности. Боятся деревенские старики показывать свои медали и ордена. Слишком много охотников до них развелось…

- Николай Карпович, расскажите, как воевали.

- Да кто тебе сказал, что я воевал? Просидел войну под кустом, пока все пули мимо не пролетели, а потом пошел до самого Берлина, - колко блеснул глазами из-под кустистых бровей хозяин.

И не поймешь, шутит он или просто не хочет о войне вспоминать. Но уже через минуту, рассмеявшись, он рассказал, как освобождал Чехословакию, как получил ранение на Немане и как приходилось на фронте «богу войны» - артиллеристу. Сколько пота впитается в его гимнастерку, чтобы сберечь хотя бы каплю крови наступающей пехоты. И про то, как демобилизовался только в 1948-м и как вернулся в свою деревню заново все отстраивать…

И пока мы вели неспешный разговор, с пожелтевших фотографий в самодельных вы- пиленных лобзиком рамочках на нас смотрели люди в военной форме. Солдаты минувшей войны.

14-2.jpg

Хозяин, несмотря на то что приболел, вышел проводить нас на крыльцо.

- В какой же газете про меня будет? В «Рабочем пути»? Ты ж пришли мне, не забудь. Вон на председателя отправь, а он уж мне передаст, - напутствовал Николай Степанович.

Конечно, пришлю, как только выйдет наша «рабочепутейская толстушка». И если доведется еще раз побывать в гостях у солдата Степкина, то, скорее всего, увижу вырезку из газеты на стене рядом с военными фото. А где же ей еще быть?

«Милый, тебе тетрадки твоей не хватит…»

От дома Николая Карповича Степкина до двора Лидии Яковлевны Новиковой рукой подать. Можно было бы и «без политесу» с заднего крыльца постучаться, но Михаил Владимирович знал, что во дворе хозяйствует большой и злющий пес. Учтя этот фактор, мы, как все нормальные герои, двинули в обход, к парадному крыльцу. И вот уже сидим в чистой горнице, дышим сухим печным теплом, а хозяйка, собравшись с мыслями, вспоминает, как оно жилось в колхозе.

14-3.jpg

- Если все рассказывать, как мы жили да работали… Ой-ой-ой… Ты в свой блокнот и половины того не уместишь. Я на свиноферму пришла после пятого класса, в 11 лет, матери помогать. Помню, стояли у нас два котла, соединенных трубой. В этом устройстве свиньям картошку варили. Бывало, приедет председатель к нам и кричит, что надо нас, девчонок-малолеток, из этих котлов за косы вытаскивать. Не я ведь одна тогда на свинарнике день и ночь крутилась. Все дети родителям на работе помогали. Самостоятельно начала работать с восемнадцати лет. Сначала свинаркой, потом телятницей, дояркой, ну а уже позже с мужем занялись откормом бычков.

- Это правда, что вы организовали первый в районе семейный подряд?

- Да, были первыми, я и муж мой Николай Селиверстович Новиков. Пятнадцать лет вместе трудились, получали привесы бычков до килограмма в сутки, а сдавали их, когда они тянули уже на полтонны каждый. Дали нам лошадь с телегой, так мы на ней корма с центральной усадьбы на ферму сами возили, грузили… Тяжело было, но работали от зари до зари. Путевки в санатории давали бесплатные, а мы не ехали. Боялись, что наших телят никто так, как мы, не накормит. Из-за этого даже в отпуска по нескольку лет не ходили. Так и трудились, а теперь вот Николай Селиверстович умер, а я осталась.

- А детей как растили?

- Да так же, как и все. Затемно на работу уходим, пишем записку, кому что сегодня сделать. Придем вечером - проверим. Хозяйство-то было немалое: две коровы, тринадцать овец, несколько поросят, штук тридцать уток, куры, гуси… Это не считая кошек и собак. А без этого ни самим выжить в деревне в те годы, ни четверых детей поднять было невозможно. В первые послевоенные годы на ферме бывало отработаешь, а если нужно, то весь колхоз поднимается, - и идем зерновые убирать. Рожь, овес, ячмень, пшеницу жали серпами вручную. Снопы вязали и в «бабки» ставили, как при помещиках. Это уже потом трактора да комбайны появились, полегче стало.

Лидия Яковлевна показала нам свои награды. Орден Трудового Красного Знамени, медали, орденские книжки. Давно она их не надевала, некуда, да и незачем.

Ко второй половине дня весна заполонила Жанвиль не на шутку. Пока «Нива» медленно переползала местные ухабы, спрашиваю у Зыкова, что же сельскому человеку лучше: колхоз или единоличное хозяйство?

- А знаешь, все наши люди за колхоз. Здесь ведь и больничный оплачивается, и выходные есть, и отпуска. Да и просто, если надо решить какой-то свой вопрос, то предупредил, отпросился, и тебе замену нашли. Можешь в поликлинику съездить или в администрацию… А единоличник - раб своего дела. У него ни выходных, ни отпусков. Да и риски большие. Если непогода, урожая нет или со скотиной что, то и по миру пойти недолго. А колхоз не на одной, так на другой продукции выживет. Правильно говорят, сельское хозяйство должно быть многоукладным, но мы увереннее себя чувствуем в колхозе.

Вот и контора. Пора в обратный путь. Михаил Константинович снова напоминает про дорогу и сотовую связь, а заодно приглашает осенью по грибы. Боровиков здесь тьма. Местные берут только те, у которых шляпка не больше пятирублевой монеты. Если гриб крупнее - оставляют на племя…


Автор: Андрей Завьялов







Загрузка комментариев...
Читайте также
15 минут назад
Самый вкусный театр «Вишневый пирог» привез две награды с пр...
39 минут назад
Реклама. 6+ ООО «Т2 Мобайл». 2SDnjdJk3VT

Tele2 к началу...
сегодня, 16:49

Глава региона ответил на вопросы военкора Семена Пегова,...

сегодня, 17:25
Команда регионального ГУ МЧС победила на межрегиональном эта...
Новости партнеров