Темкинские жемчужины в Смоленкой области: скажи-ка, дядя, ведь недаром?

Мы отправились в один из самых дальних уголков Смоленщины, чтобы узнать, как в Темкинском районе - очаге партизанского движения в Отечественной войне 1812 года - готовятся отметить 200-летие войны с Наполеоном...
Подарок императора
Увидев дворец в Васильевском, мы ахнули. Так, наверное, в последний раз здесь ахали девушки в XIX веке, увидев из окна гусарский полк Дениса Давыдова... Когда-то это сельцо император Павел I пожаловал подполковнику казачьего полка, будущему герою
войны 1812 года Василию Орлову-Денисову. Владелец не стал долго думать над названием своего владения и окрестил его в честь себя, любимого. Так Попово превратилось в Васильевское. В главном доме были великолепная стильная мебель, большое количество произведений искусства, комнаты расписаны итальянскими мастерами, а эксклюзивные украшения горели золотом. В наследство от дворянского богатства остались только стены и остатки лепнины. Дом лишился окон и крыши, а при ближайшем рассмотрении стало ясно: здесь давно не ступала нога человека. Забор от вандалов оборудовала сама природа, рассадив по периметру гигантский борщевик. Туристы, которые нередко заглядывают в Васильевское, первым делом отправляются к пруду. Он был вырыт в форме двуглавого орла. Увы! Водоем так зарос, что рассмотреть в нем очертания чудо-птицы уже не представляется возможным.
- Один из старожилов, Василий Михайлович Рожков, рассказывал мне, что в центральной части барского дома до революции имелся большой балкон. А у графа Граббе был сын, который обожал выходить на этот балкон и любоваться окрестными видами. Крестьянские детишки тайком проникали к дворцу и выпрашивали у него конфеты, - рассказывает мне местный краевед, бывший школьный учитель истории Галина Гончарова. - Вообще во дворце было два этажа, а на третьем - голубятня. В 60-х годах, когда здание реставрировали, голубятню превратили в общежитие для рабочих. Помимо жилых помещений, во дворце размещались библиотека, контора совхоза, сельсовет, кабинет парторга, ветаптека... Первый урок истории в пятых классах я всегда проводила здесь, в барском парке. Его тогда еще содержали в порядке: расчищали дорожки и вырубали подлесок. Вковые вязы, серебристые тополя, березы, дубы... Липы даже были изранены вражескими осколками. Сейчас все это превращается в диковинный лес, а недавно кто-то даже вывел канализацию в овраг старинного парка... Все медленно разрушается и приходит в запустение. В конце 80-х мы добились того, чтобы фонд охраны памятников выделил на васильевский дворец 3 миллиона рублей. Но грянула перестройка - и все наши мечты рухнули.
Сотрудники алмазного фонда ищут клад Наполеона?
Мемуары графа Граббе (сына последнего владельца Васильевского), вышедшие в свет на русском языке, пролили на темную историю усадьбы еще немного света: «Когда Наполеон вторгся в Россию, графа Орлова-Денисова снова призвали к выполнению долга. О том времени напоминали две небольшие пушки, стоявшие по бокам особняка. Орлов-Денисов отбил их у французов. Он также захватил в качестве трофея походную кухню маршала Мюрата. Она стояла у нас в сарае много лет, а потом отец отдал ее в московский музей». Кстати, до недавнего времени считалось, что это была кухня самого Наполеона! Мол, при ней были найдены знаменитые формочки для фруктового желе, которое так
любил сладкоежка Бонапарт! Так или иначе, этот экспонат хранится в Историческом музее на Красной площади и является единственным образцом в мире первой в истории военно-походной кухни.
- Здешние дворяне очень хорошо восприняли революцию, один из них даже собрал крестьян и объявил им: «Все, что было моим, теперь ваше. Забирайте», - восторженно рассказывает Галина Андреевна. - И уехал налегке - на пролетке с одним портфельчиком. Говорят, он остался в Москве и даже занимал один из руководящих постов.
Часть сокровищ после революции была передана в музеи, остальное крестьяне долгое время берегли как зеницу ока, расставляли посты и даже охраняли от мародеров.
- Говорят, что имущество графа Граббе было расхищено весьма легальным путем, - почему-то почти шепотом говорит мне Галина Андреевна. - Оно раздавалось в качестве приданого невестам ответственных юхновских работников. Они женились, разводились и опять женились, чтобы вновь и вновь получать приданое для своих невест из богатейшего гардероба и графской обстановки владельцев Васильевского! В 90-х мы пробовали искать потомков Граббе, и они нашлись в США. Даже хотели вернуть себе собственность, которая была до революции, но не получилось. Васильевское посещает очень много гостей. Пару лет назад приезжали искать клад Наполеона. Сказали, что из алмазного фонда...
По кирпичику
Еще хуже поживает соседняя усадьба - Скугорево, известная как ставка Дениса Давыдова в войне 1812 года. От богатого имения остались вековые деревья - свидетели былого великолепия и каретный сарай с роскошными подвалами. Говорят, что в Скугореве пролегает целый подземный ход... Здание тает на глазах - его растаскивают на стройматериалы. Рядышком - аккуратно сложенная горка старого кирпича, приготовленного к выносу. Точь-в-точь такой же кирпич мы заметили прямо напротив памятника архитектуры - в фундаменте строящейся дачи. Местные жители совсем отчаялись, по их словам, они неоднократно обращались в сельскую и районную администрации, но меры так и не были приняты. То ли бороться с дачниками бесполезно, то ли сами местные чиновники не видят в этом никакого преступления. Конечно, одному из последних владельцев Скугорева, министру юстиции Муравьеву, такое халатное отношение не понравилось бы...
Про огромный хот-дог, большой блин и будущее Васильевского
Безработицей в здешних местах, вопреки ожиданиям, даже и не пахнет: в соседнем Семеновском зимой и летом выращивают клубнику, в Темкине - лошадей, а в Позднякове - страусов. Поговаривают, что на последней выставке муниципальных образований губернатору так понравились страусиные яйца, что одно из них он попросил завернуть с собой. Кроме того, соседнее село Темкино превратилось в крупнейшее паломническое место. На родину схимонахини Макарии едут помолиться и попить святой воды, исцеляющей от недугов.
- Устроили бы в Васильевском шикарную гостиницу для паломников к матушке Макарии. Или просто хороший отель для туристов - с террасами, двуспальными кроватями, клубникой и ваннами с ароматическими маслами,- размечталась я.
Галина Андреевна быстро со мной согласилась:
- Это единственный выход. Но кто возьмется за реставрацию?
Лет пятнадцать назад в Васильевском произошло неожиданное событие - в село в сопровождении иностранца внезапно приехала певица Людмила Зыкина. Говорят, что артистка хотела оборудовать во дворце Граббе культурный центр России и Франции (по
другим данным, Германии. - Прим. авт.) Но кончилось все тем, что «душа России» постояла на ступеньках величественного дворца, пропустила стопочку коньяка и... возвратилась в Москву.
- Наверное, поняла, что на создание центра в Васильевском нужны миллионы, и уехала, - пожала плечами Галина Андреевна.
Остаток пути до Смоленска мы с фотографом провели под аккомпанемент радио, которое пело про неразделенную любовь и лишь изредка прерывалось на новости: «Парагвайские повара приготовили самый большой хот-дог в мире, длина которого составила 203,8 метра. Акция, в которой приняли участие 245 поваров, уже занесена в Книгу рекордов Гиннесса. После приготовления хот-дога более 2 тысяч посетителей выставки смогли его бесплатно попробовать». «Рабочепутейский» фотограф многозначительно поднял указательный палец вверх:
- Вот и созрело туристическое предложение! Почему бы не восстановить усадьбу и не отпраздновать на ее территории Масленицу? А на празднике можно испечь самый большой блин в Смоленской области или даже России! Уверен, в то же Васильевское съехались бы тысячи людей из разных уголков не только области, но и страны!
Я улыбнулась. Туриста действительно нужно удивлять, а в России этому пока не научились. Нам хотя бы законсервировать памятники... Кстати, ни Васильевское, ни Скугорево не включены в перечень объектов «празднования» двухсотлетия войны с Наполеоном. В отличие от других районов Смоленщины, где запланированы реставрация, установка памятников и информационных табличек для туристов. Неужели забыли?
Скажи-ка, дядя, ведь недаром?