Фоторепортаж
Видео
Кажется, еще вчера, отгремев, закончились новогодние бои - и опять в атаку. На рубеже сезонов от этих хромосомных праздников не знаешь, куда спрятаться. Особенно неуютно в промежутке между ними. Спасу нет медового или яблочного, как летом, а сейчас необходим какой-нибудь гипервитаминный спас, чтобы вошёл в каждую карпускулу организма и вышел оттуда с исполненным долгом, а не как ревит-комплевит - навылет. Чтобы идти к святой Пасхе, не ударить 1, 2, 3 мая в дачную грязь лицом, и, поднявшись, водрузить флаг победы над собой и редутами календаря.
Во всём виноваты, естественно, женщины. Ровно 100 лет назад на конференции женщин-социалисток в Копенгагене -1910 по предложению Клары Цеткин, с подачи её партийной подруги Розы Люксембург, было принято решение о праздновании междуженского дня 8 Марта. «Идея Люкс» прижилась в России, а особенно, как сейчас кажется, в Смоленске. Суровые парни полицейской Европы с ног сбились, ловивши фантомов-феминисток Клару и Розу, ведь у евроохранок тогда было мало опыта борьбы с призраками коммунизма. А в это время девчонки преспокойно попивали пиво в гаштетах с русской президиумной троицей - Мартовым, Плехановым, Лениным. Иногда к ним присоединялся и Фридрих Энгельс, друг и спонсор Карла Маркса. Энгельс обычно чурался русских, но из-за прелести общения с Кларой и Розой ломал себя, а покойный Маркс ещё при жизни, клинически осознав себя преследуемым «совершенно другим монстром», заперся на несколько лет в Британском музее, сражаясь с новым «призраком, которого боится Европа». Уже не коммунизма, но России. А позже наши знакомые революционерки, не вняв предостережениям бородатого дядьки, порхали с русскими парнями с явки на явку! Две подружки друг у дружки весело списывали лекции по научному коммунизму, которые читал «батяня-комбат» российских социалистов Плеханов. Надо заметить, что Роза Люксембург была менее удачливой и несколько раз сидела в тюрьме, в частности, в большом кенигсбергском цугундере. Потом в результате действий всех этих весёлых ребят русские мужики свергли царя, освободили от неравенства в правах женщин и, по ходу в очередной раз поколотив несчастных немцев, аккурат 23 февраля - своего равноправия ради - установили свой праздник.
Как-то раз молодой лётчик - лейтенант Прибалтийского военного округа Молоков волею судеб и здоровенных матросов под командованием шибздика-мичмана в виде патруля оказался в застенках Калининградской гарнизонной гауптвахты сроком на трое суток. Кто жил в приморских городах - знает, какая там между лётчиками и моряками «любовь». Каждое утро комендантский начальник, построив «пленных» командиров на плацу офицерского дворика, с упорством графа Монтекристо вталдычивал: «Товарищи. Вы наказаны не в уголовном порядке, а в административном. Вам выпала огромная честь выполнять наказание в той бывшей немецкой тюрьме, куда в своё время империалисты кайзеровской Германии бросили пламенную революционерку Розу Люксембург. Она томилась в одной из этих камер, где сейчас находитесь вы». Это она-то томилась! - вокруг было столько мужиков. А тут, представьте, - весна, тебе 24 года, огромная, мрачная из кирпича цвета запёкшейся крови старинная тюрьма, делать нечего - это бойцов за высокой стеной круглые сутки гоняют как «сидоровых коз», лежать нельзя - днём, как в поезде, шконки убираются, читать, кроме как на своих часах слово «командирские», -
нечего, и ни одной женщины во всём «гостиничном» комплексе. Тогда ещё в армию их почти не брали, поэтому сидеть здесь было некому, а соответственно не было даже надзирательниц. Кирпичные преграды - ерунда, как в песне поётся, «спрячь за высоким забором девчонку...» Хоть бы какая поварёшка белоштанная мелькнула на горизонте. А нет горизонта - высоченные стены, а наверху - квадратик хмурого восточно-прусского неба. А в Смоленске сейчас ужин, в ресторане «Смоленск» мясо по-смоленски дают, в баре ликер «Шартрэс» за три пятьдесят наливают - тянешь-потянешь через трубочку, выйдешь на улицу - девчонки тусуются, красота... А здесь, в Кенике, мраки мрачные, а тут ещё виртухай со своей мятежной Розой...
Во всём виноваты, естественно, женщины. Ровно 100 лет назад на конференции женщин-социалисток в Копенгагене -1910 по предложению Клары Цеткин, с подачи её партийной подруги Розы Люксембург, было принято решение о праздновании междуженского дня 8 Марта. «Идея Люкс» прижилась в России, а особенно, как сейчас кажется, в Смоленске. Суровые парни полицейской Европы с ног сбились, ловивши фантомов-феминисток Клару и Розу, ведь у евроохранок тогда было мало опыта борьбы с призраками коммунизма. А в это время девчонки преспокойно попивали пиво в гаштетах с русской президиумной троицей - Мартовым, Плехановым, Лениным. Иногда к ним присоединялся и Фридрих Энгельс, друг и спонсор Карла Маркса. Энгельс обычно чурался русских, но из-за прелести общения с Кларой и Розой ломал себя, а покойный Маркс ещё при жизни, клинически осознав себя преследуемым «совершенно другим монстром», заперся на несколько лет в Британском музее, сражаясь с новым «призраком, которого боится Европа». Уже не коммунизма, но России. А позже наши знакомые революционерки, не вняв предостережениям бородатого дядьки, порхали с русскими парнями с явки на явку! Две подружки друг у дружки весело списывали лекции по научному коммунизму, которые читал «батяня-комбат» российских социалистов Плеханов. Надо заметить, что Роза Люксембург была менее удачливой и несколько раз сидела в тюрьме, в частности, в большом кенигсбергском цугундере. Потом в результате действий всех этих весёлых ребят русские мужики свергли царя, освободили от неравенства в правах женщин и, по ходу в очередной раз поколотив несчастных немцев, аккурат 23 февраля - своего равноправия ради - установили свой праздник.
Как-то раз молодой лётчик - лейтенант Прибалтийского военного округа Молоков волею судеб и здоровенных матросов под командованием шибздика-мичмана в виде патруля оказался в застенках Калининградской гарнизонной гауптвахты сроком на трое суток. Кто жил в приморских городах - знает, какая там между лётчиками и моряками «любовь». Каждое утро комендантский начальник, построив «пленных» командиров на плацу офицерского дворика, с упорством графа Монтекристо вталдычивал: «Товарищи. Вы наказаны не в уголовном порядке, а в административном. Вам выпала огромная честь выполнять наказание в той бывшей немецкой тюрьме, куда в своё время империалисты кайзеровской Германии бросили пламенную революционерку Розу Люксембург. Она томилась в одной из этих камер, где сейчас находитесь вы». Это она-то томилась! - вокруг было столько мужиков. А тут, представьте, - весна, тебе 24 года, огромная, мрачная из кирпича цвета запёкшейся крови старинная тюрьма, делать нечего - это бойцов за высокой стеной круглые сутки гоняют как «сидоровых коз», лежать нельзя - днём, как в поезде, шконки убираются, читать, кроме как на своих часах слово «командирские», -
нечего, и ни одной женщины во всём «гостиничном» комплексе. Тогда ещё в армию их почти не брали, поэтому сидеть здесь было некому, а соответственно не было даже надзирательниц. Кирпичные преграды - ерунда, как в песне поётся, «спрячь за высоким забором девчонку...» Хоть бы какая поварёшка белоштанная мелькнула на горизонте. А нет горизонта - высоченные стены, а наверху - квадратик хмурого восточно-прусского неба. А в Смоленске сейчас ужин, в ресторане «Смоленск» мясо по-смоленски дают, в баре ликер «Шартрэс» за три пятьдесят наливают - тянешь-потянешь через трубочку, выйдешь на улицу - девчонки тусуются, красота... А здесь, в Кенике, мраки мрачные, а тут ещё виртухай со своей мятежной Розой...
Читайте нас в Телеграм
Читайте нас в Дзен
