Школьная проза

Что узнал корреспондент «Рабочего пути», работая в сельской школе.
По словам известного публициста, школа похожа на черный ящик. Родители «закладывают» туда детей, государство - стандарты и педагогические кадры, учителя - умения, знания и навыки. Потом все «вынимают» оттуда оценки и результаты ГИА и ЕГЭ. Но что происходит внутри этого ящика - тайна за семью печатями. Моя работа в качестве сельской учительницы была попыткой заглянуть в глубь этого чемодана. 
Сначала я думала, что стану учительницей, которая не будет ставить «двойки». Но уже на второй день поняла, что такой метод неэффективен: дети планомерно начинают садиться на шею и ласково величать меня «Машенька Андреевна». Пришлось переквалифицироваться в «железные леди». Но той, от одного голоса которой дрожат, из меня так и не получилось.
Поначалу у меня спрашивали: «Ну как они? Булавками не кидаются? А то по телевизору такие ужасы показывают...» Ответственно заявляю: не знаю, где федеральные телеканалы берут школьные «ужастики» для своих эфиров. Отношения с детьми строятся, как и в большой жизни, по принципу: как ты ко мне, так и я к тебе. Значит, можно жить без эксцессов. Восьмиклассники даже разделили со мной разочарование от первой учительской зарплаты: «А мы вам сразу говорили, что ваша идея о покупке машины на школьную зарплату - это у-то-пи-я!»
Словом, школьная волна меня захлестнула: я стала возмущаться бумажной волокитой, малым количеством часов на важные темы. А после педсоветов вообще впадала в депрессию: по всей видимости, ничего хорошего по отношению к сельским школам в политике государства не предвидится. Их планируется укрупнять и реорганизовывать, а заполнение всяких отчетов и планов - увеличить в разы.
Я стала с усмешкой слушать по телевизору министров, вещающих о модернизации образования. Господи, о чем это они? Содержание школьного образования зависит не от заполненных документов и хваленой мультимедийности, а от учителя, его личности, его искренности, его картины мира, его мировоззрения.
Моя подруга, преподающая в одной из самых элитных городских школ, недавно рассказала: «На родительском собрании я говорю: мол, так и так, был неприятный инцидент - пошли с вашими детьми на воинское захоронение цветы возлагать, а они бегали по клумбам и газонам, кидали мусор...» Родители сидят, хлопают глазами. «Это, - говорят, - их в школе не научили». Я возмущаюсь: «Они в школе-то меньше года, это же первый класс!» Но те не сдаются: «Значит, - утверждают, - нашим детям в детском саду дань уважения не привили!». Родители полностью снимают с себя ответственность и перекладывают ее на школу. Понимаешь?» Если честно, не очень.
Сельские дети, видимо, более сознательные, чем городские.
И это независимо от возраста. Урок в 9-м классе. Завуч делает объявление, что завтра все пойдут на уборку воинского мемориала. Просит не забыть инвентарь - принести из дома мешки для мусора и косы. Я ожидала услышать: «А чего мы?», «Ой, мне как раз завтра в больницу надо...», «А у меня аллергия на пыль!». Нет. Все согласно кивают. И только одна девочка растерянно спросила: «Ой, а что же делать? У меня нет косы...»
Сегодняшние дети другие, чем, скажем, 15 лет назад. Вполне возможно, что, пока вы покупаете для ребенка «Приключения желтого чемоданчика», он идет на первое в свое жизни свидание. Второклассница Лиза Галкина делится со мной переживаниями по поводу скудного интерфейса в «Одноклассниках»:«Я вас как лучшую подругу обозначила. Ну там никак по-другому было нельзя! Не могу же я вас «второй половинкой» назвать!»

Одно из самых главных моих открытий: с ребятами нужно разговаривать. Они нуждаются во взрослых собеседниках. Многие родители из-за своей занятости или в силу других причин с детьми почти не общаются. Если средства позволяют (не раз была свидетелем такой картины), они предпочитают занять ребенка телевизором или компьютером: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы меня не трогало.
...У меня «окно» - свободный урок. Я скучаю в классе. В дверь кто-то скребется. На пороге возникает вихрастый мальчик. Удивляюсь: он учится в 5-м классе, а я никаких предметов там не веду.
- Здрасьте, Андреевна! Простите, имени вашего не знаю: то ли Мария, то ли Марина... В общем, дело одно есть.
- Давай, - улыбаюсь я.
- Это вы 8-му классу два месяца назад сказали, что учитель за плохое поведение не имеет права ставить «двойку» в журнал?
- Ну да, - осторожно признаюсь я, осознавая, какими могут быть последствия сказанного.
- Вот! Только что чуть не нарушили мои права! Но я к вам, собственно, не за этим. Давайте поболтаем!
Я удивляюсь и... болтаю. В итоге Родион забегает поговорить каждый день. Детей нельзя разочаровывать: вспоминаю, как я на каникулах развлекала учеников начальной школы на оздоровительной площадке. Подошел первоклассник, протянул вырванный из альбома листок: «Сделайте мне самолетик!» Я опешила: «Ой, а я не умею!» Мальчик потрясенно перевел взгляд с листка на меня и обратно: «Ка-а-ак не умеете?» Глаза ребенка наливались слезами: «А вот Анна Викторовна умела...»
Учитель в сельской школе - как маяк, к которому ученики тянутся за помощью, советом и... правдой. От вопросов, на которые они хотят знать ответы, голова идет кругом: «А каучук - это город?», «Чем отличается льночесальная фабрика от льнозавода?», «Почему если оппозиция так вредна, как утверждают по телевизору, то ее нельзя уничтожить?»
Больше всего дети любят, чтобы им рассказывали истории. А вот с чтением учебников беда. Некоторые книги написаны так, что академики РАН сломали бы голову. Предложения - как шарады: хорошо, если в них есть какая то мысль, а то ведь попадаются путаные и пустые абзацы. Об этом, кстати, совсем недавно говорили в Вязьме - на «круглом столе» по вопросу создания единого учебника по истории. А там присутствовали ученые и учителя со всей России.
Шестиклассники любят легенды. Если я рассказываю про подвиг Меркурия или предание о девушке, которую заживо замуровали в крепостную стену, в классе происходит нечто странное: никто не шушукается и не предпринимает попыток изучить свой мобильный. Девочки со слезами на глазах слушают легенду о возникновении Астрахани: «И что? Неужели так оно и было? Астра так любила хана, что бросилась от горя в реку?»

Со старшими проще: в 9-м классе мы проходим право. Поэтому в качестве разминки я таскаю им пресс-релизы, которые присылает в редакцию УВД, и прошу определить статьи Уголовного кодекса, по которым совершены описываемые преступления. Им нравится. А еще им нравится читать большие информационные журналы - там много написано о противоречивых проектах, которые принимает Госдума. И дети выносят свой вердикт: можно назвать тот или иной закон «драконовским» или нет.
***
Май заканчивается. Уже одурманивающе пахнет сиренью, солнце заливает своим светом весь класс, учиться и учить совершенно не хочется. Ребята из 8-го класса окружают мой стол и требуют опровергнуть слухи, которые поползли по школе: я ухожу. В ответ бормочу что-то невнятное: про свою работу журналиста и про то, что мне неудобно ездить в деревню из города. Один ученик отмахивается: «Бросьте, Марь Андреевна! Если дело только в этом, то я согласен вас на машине возить!»
Он может. Ему скоро уже 18, а он все еще в 8-м...