Когда жизнь была другой...

Фильм Юрия Бурака «Retracing Russia» (в переводном варианте - «Когда жизнь была другой») я пересматривала восемь раз. И каждый раз - с душевным трепетом. Главный герой фильма - отец Юрия Евгений Бурак. Сорок лет назад он был фотокорреспондентом «Рабочего пути», но с распадом СССР оставил работу. И три года назад, летом, решил отправиться в прошлое, чтобы найти героев своих старых фотографий и узнать, как сложилась их судьба. Мы встретились с Юрием Бураком, теперь москвичом, чтобы задать ему вопросы о творчестве, ностальгии по Смоленску и планах на будущее.
- Юрий, как возникла идея фильма «Когда жизнь была другой»?
- Меня давно интересовал архив отца. Ведь он занимался фотографией очень долго - около сорока лет. Мы показывали снимки гостям, друзьям, фотографам из Германии и Швейцарии. И всех поражала запечатленная на фото советская действительность. Снимки неформальные, близкие, душевные - обычные лица в обычной жизненной ситуации. Поскольку я занимаюсь кинодокументалистикой, все время думал, что было бы неплохо снять эту историю на пленку. А в один прекрасный момент отец сказал мне: «Интересно, что стало с теми людьми, которых я снимал 30 - 40 лет назад?» Это был толчок от идеи к ее реализации. Спасибо коллегам из «РП» - они отозвались, помогли найти нужные контакты.
- А не было мысли показать фильм в районах Смоленской области, в частности, тех, где побывала съемочная группа?
- Конечно, да! Хорошо бы организовать по районам такую «кинопередвижку». Этот фильм - как отражение в зеркале людей, которые живут на Смоленщине. Мы дистрибьютировали его в разные страны, показывали на фестивалях вне конкурсной программы, его купил канал «24 Док».
- Но помимо «России, которую мы потеряли», у вас есть другая ретроспектива - «Путешествие из Петербурга в Москву. 200 лет спустя».
- Этот фильм нам заказал канал «Альджазира Докьюментари». Он объявил конкурс на интересные фильмы из России. Мы подали пять заявок, но неожиданно комиссия выбрала типично русскую историю! Для них необычна наша снежная страна и люди, живущие среди сугробов.
- Изменилось ли что-то в русских за 200 лет?
- Отношение к столице, например, в провинции осталось прежним. Разрыв до сих пор очень большой - Петербург и Москва живут в одной реальности, крестьянство в деревнях - в другой. Мы старались показать арабскому миру сегодняшнюю Россию, помимо стандартных новостей из информационных агентств.
- Юрий, расскажите подробнее о себе. «Википедия» подсказывает, что вы родились в 1971 году...
- Врет. В 1970-м.
- И как складывалась ваша жизнь после рождения?
- Я вырос в Смоленске, практически в самом его «сердце» - на улице Дзержинского. Помню, за нашим окном был флюгер, который сконструировал мой отец. Я учился в 7-й школе возле площади Ленина. В 6-м классе я, как и любой молодой человек с пытливым умом, попытался найти себя в жизни и отправился на станцию юных техников. Она располагалась на улице Октябрьской революции. Там я закрепился в кораблестроительном кружке, а потом «ушел» в радиоэлектронику. Мне очень нравилось паять, конструировать, крутить и закручивать! Но однажды к нам на занятие заглянул человек из кинокружка. Он был в больших очках, а в руках нес зеленую кинокамеру - снимал, как мы паяем. Он меня так заинтересовал, что в следующем году я уже пошел в этот кружок и был единственным его участником, кроме руководителя. Звали моего учителя Александр Егорыч, он жил в деревне Лисичино и занимался пасечничеством. У него были камера, пленка и химикаты, с помощью которых я познавал мир кинолюбительства. Через несколько месяцев я снял свой первый ролик о работе станции юных техников. Он длился пять минут и был показан на организационном собрании в конце года. Мне было тогда 13 лет.
До этого уроки фотографии мне давал папа. У меня получалось снимать, и он всегда брал меня с собой в фотолабораторию. Печать была ручная, с «мокрым» процессом - проявка, печать, обработка, и все это в комнате с красным светом...
Таковы были технологии «волшебства». От съемки до получения фотографии проходило несколько часов! Но я тогда еще точно не знал, чем буду заниматься. Дедушка мой, Константин Иванович, был физиком и видел за мной большое научное будущее. Поэтому близкие часто «воевали», перетягивая меня на свою сторону. Папа говорил: «Какая наука? Тебе, Юра, нужно в искусство!» Дедушка возражал: «Мальчику нравится физика!» А я смотрел по сторонам и впитывал только то, что считал интересным. Не собрал до конца магнитофон? Не страшно, займусь чем-нибудь другим! Но кино меня зацепило сильно. Через год я снял свой второй фильм - о природе на озере Сапшо. Он назывался «От зари до зорьки». Зритель мог видеть, как встает солнце, просыпаются насекомые, живут зверьки и птички - в общем, жизнь живой природы от рассвета до заката.
А потом была студия любительских фильмов в Доме культуры льнокомбината. Вообще-то это было студенческое кинообъединение. Но несмотря на то что мне было 15 лет, я попробовал туда постучаться. И меня не сразу, но приняли. Костяк участников почему-то составляли студенты мединститута.
Потом я окончил школу и поступил в московский институт. Образование было интересным и всесторонним - мы занимались фотографией, режиссурой и драматургией. После окончания вуза я планировал пойти работать на студию документальных фильмов «Центрнаучфильм». Еще во время учебы я ассистировал там на съемочных площадках - заряжал пленку, писал сценарии, заполнял документы... Но уже случилась перестройка, в том числе и в кинематографе. Если в Советском Союзе снимали около 300 игровых картин в год, то в начале 90-х - всего три. Рабочие места сокращались. Однажды приятель позвал меня поработать оператором для западного новостного агентства WTN. Нужно было ехать в Азербайджан и снимать военный конфликт в Нагорном Карабахе. Мне это понравилось. Экстрим! Это было искусство, которое я мог сочетать с путешествиями и с познанием мира.
Конечно, без риска не обходилось - как-то раз мы перелетали из одной точки в другую на вертолете «Ми-6». С противоположной стороны была выпущена ракета, но в нас она чудом не попала. Опасность миновала, но было неприятно - колени дрожали.
- У вас есть фильм «Молитва о Беслане». Там тоже, наверное, было непросто.
- Да, но это было уже другое. В 1997 году я закончил работу над военной темой. Перенасытился и решил заняться путешествиями, чтобы снимать, к примеру, дикую природу. За день до захвата заложников в Беслане произошел взрыв на станции метро «Рижская» в Москве. А я жил от нее в трех минутах. Поэтому события разворачивались буквально на моих глазах. На следующий день мне позвонили с американского телеканала, который хотел снять события в Беслане, и я вылетел в Северную Осетию.
- И люди шли на контакт?
- Да. А через несколько дней началась стрельба. Мы видели беспорядочную беготню террористов, которых стихийно ловили жители Беслана. После того как выяснилось, что жертв очень много, город погрузился в напряженную атмосферу печали, скорби и безысходности. А потом мы создали фильм на базе отснятых материалов. Картину пригласили в номинацию «Эмми» - это престижная американская телевизионная премия. И фильм эту награду завоевал. Гордиться этим, конечно, нельзя - просто люди, которые видели фильм, сопереживали трагедии.
- Над чем вы работаете сейчас?
- Над несколькими документальными проектами. Один об острове Врангеле - «родильном доме» белых медведей. Вторая история - о бурых медвежатах на Камчатке, которые выжили после встречи с браконьерами. Еще у нас есть два «мировых» проекта - сделать игровые художественные фильмы. Виктория Каськова сейчас пишет сценарий по роману Дины Рубиной «Синдикат». Эту книгу можно назвать полудокументальной, потому что писательница сама пережила описанные события. Сюжет таков: женщину из Израиля приглашают поработать в организации, которая призвана переселить всех евреев из России в Израиль. Этот роман стоит почитать, он написан с юмором, в то же время вскрывает моменты фальши и подложной толерантности, ставит в кавычки целесообразность действий общественных организаций. 
Еще один фильм - о компьютерных геймерах. Девушка играет в игру и так увлекается, что начинает жить в виртуальной реальности, испытывая проблемы с окружающим миром.
А весной я со своей командой еду на Ямал. Один немецкий режиссер, мой хороший приятель, планирует снять фильм о самой северной железной дороге в мире. Это документальный некоммерческий проект для немецко-французского канала АRТЕ - аналог нашей «Культуры». Фильм будет снят для передачи «Гео 360», которая идет по субботам и воскресеньям в прайм-тайм. Слоган программы: «Показывать необычных людей в необычном мире». В августе снимем еще один фильм для «Гео 360» - о поисках костей мамонтов. Полтора года назад наша команда участвовала в съемках подобного проекта для Би-Би-Си.
- А у Смоленска еще есть шансы попасть на большой экран?
- Конечно! Это удивительный город, у которого большое кинематографическое будущее!