Харакири «по-смоленски»

В последние годы в Германии участились случаи домашнего насилия. «Ну и кого вы хотите этим удивить? - справедливо заметит читатель. - В России кухонный беспредел творится сплошь и рядом!» А вот и нет, скептически настроенный читатель ошибается. Бюргеров с пивными животиками уже давно поколачивают… агрессивные фрау. Да так порой их мордуют, что потомки рыжебородого Барбароссы криком кричат, прикладывая бодягу к фингалам под глазами и к разбитым носам, не чая выбраться из-под каблука…

…Есть и у нас настоящие бой-бабы, которые, если предоставится случай, избу сожгут, да и коня в горящую хату закинут. Недавно в Смоленске осудили 54-летнюю женщину, на протяжении нескольких лет тиранившую сожителя-пьяницу. Била она его, колотила, а потом взяла и… зарезала.

Сердечный приступ

24 июня 2018 года, Смоленск.

Галина Титаренко возилась на кухне - готовила к обеду борщ. Помешивая в кастрюле ароматное варево, пожилая женщина утонула в приятных раздумьях. Воскресенье, спешить некуда. Внуки скоро нагрянут - обожают, проказники, бабушкин наваристый борщец с пампушками!

А выдернул Галину Федоровну из кухонных фантазий громкий крик в соседней квартире. Вопли перешли в стоны… Стены-то в доме словно картонные - чихнешь, и то слышно. Похоже, это у соседей?!

Титаренко охнула, засеменила к двери. Постучались - открыла сразу. На пороге стояла, покачиваясь, соседка Елена. Пенсионерка недовольно поморщилась: от той несло свежим перегаром.

Только собралась ей выволочку сделать да за дверь выставить, но осеклась. Елена Сергеевна рыдала в голос, и причиной тому были не спиртные пары.

«У Вани моего приступ сердечный. Он умер, умер!» - твердила соседка.

Галина Федоровна бросилась со всех ног вызвать «скорую». Елена Сергеевна пришла в себя, позвонила сыну и сообщила, что Ивану Анатольевичу внезапно стало плохо. Похоже, сердце. Сын был на работе и переадресовал материнскую проблему сестре Марине.

Девушка примчалась через полчаса. В квартире сожителя Елены Сергеевны Ивана Великовского толпились люди в белых халатах. Фельдшер развела руками: «Ему уже ничем не поможешь. Скончался. Предположительное время смерти - 15 часов 20 минут. И не сердце у вашего родственника вовсе… Смотрите сами. Труп явно криминальный».

Бездыханный Иван Анатольевич лежал на кровати. Шея в порезах, но не в них суть. На животе у покойника зияла кровоточащая рана. Медики вызвали полицию.

«Он сам нарвался, и в этом нет моей вины!»

Оперативники, осмотрев место происшествия, взялись допрашивать Елену Сергеевну. Оказалось, что воскресное утро в семействе Игнатенковой и Великовского неожиданно началось с горючего жертвоприношения зеленому змию. К ним в гости нагрянул старый знакомый, ну и понеслось…

«Когда наш гость ушел, я решила немного вздремнуть, - давала показания Елена. – Спала чутко, потому и услышала, что Ваня за добавкой засобирался. А я терпеть не могу, когда он напивается и теряет над собой контроль. Говорю ему: «Иди спать!» Он ни в какую, уперся. Схватил нож, машет у меня перед носом: «Деньги давай!» Попыталась выхватить лезвие, но Ваня оттолкнул меня и ушел в спальню.

Пошла за ним следом, гляжу – нож на подушке лежит. Хотела забрать режущий предмет, подкралась к изголовью… А Иван взвился, замахал клинком. Я ухватила его за руку и стала тянуть на себя, а он возьми и руку выдерни! Надо ж такому случиться - напоролся на нож…»

Сотрудники правоохранительных органов насторожились: похоже, Елена Сергеевна что-то скрывает от них. Им показалось странным, что женщина, заметив торчащий из живота сожителя нож, сочла рану незначительной и… выдернула его. А потом, как ни в чем не бывало, пошла на кухню, спокойно вымыла утварь и положила ее в тумбочку.

«А порезы на шее откуда?»

«Муж требовал денег на водку и угрожал, что зарежется. Хотел меня напугать и несколько раз полоснул себя по шее, но не сильно. Преследовал демонстративные цели».

Впрочем, этот факт подтвердил и фельдшер «скорой помощи»: «Когда Игнатенкова отказала потерпевшему в выпивке, он начал ножом резать себе шею».

И все-таки почему Игнатенкова решила, что у ее гражданского супруга сердечный приступ, если было очевидно, что человек умирает от раны, нанесенной в брюшную полость? Неувязочка получается.

Был еще один нюанс, указывавший на ложь во имя спасения. Показания дочери Ивана Анатольевича, которая сообщила о звонке сожительницы отца: «Елена Сергеевна позвонила мне около трех часов и сказала, что папа уснул и не проснулся».

Игнатенкову загнали в угол, но она не сдавалась. На предварительном следствии Елена заявила: «Когда я спала, Иван куда-то выходил из дома».

Возможно, женщина хотела подвести следствие к мысли о существовании некоего «третьего лишнего» - неустановленного лица, напавшего на ее гражданского мужа?

Как говорится, дело ясное, что дело темное. А соседи шептались: «Ленка - бой-баба, наверняка она виновата в смерти Ивана…»

Жили-были…

Жили Елена Сергеевна с Иваном Анатольевичем плохо. Скверно жили! Великовский был большим любителем выпить, а Игнатенкова гоняла его за эту пагубную привычку. Да так гоняла - в хате дым коромыслом стоял!

Лямку жизни тянули вместе, но денег из-за пристрастия сожителя к спиртному семье не хватало катастрофически. Как оно часто бывает в подобных случаях, женщина, чтобы отвадить непрошеных гостей, взяла на себя роль мужнина собутыльника. Но ее жертва оказалась пагубной - Игнатенкова сама начала злоупотреблять алкоголем. И возненавидела беспутного Ваньку за то, что втянул ее в пьянку.

Семейные попойки обычно заканчивались скандалом. Ивану вечно было мало, он клянчил на выпивку, а Елена зверела. Соседи не скрывали - «Сергеевна частенько лупит супруга». Великовский и дочери жаловался на рукоприкладство жены: «Нина, Ленка меня бьет, спасу нет никакого!» Игнатенкова в долгу не оставалась, делилась с товарками «радостями» семейного жития. Вот и замкнулся однажды круг: «бой-баба» забила своего благоверного до смерти.

Следствием установлено: «Елена Игнатенкова, 1964 г.р., на почве возникших во время ссоры неприязненных отношений к сожителю Ивану Великовскому нанесла ему удар ножом в живот, причинив потерпевшему проникающую колото-резаную рану со сквозным повреждением брыжейки тонкого кишечника и брюшного отдела аорты. Ранение сопровождалось массивным внутренним кровотечением».

Своей вины Елена Сергеевна так и не признала.

Она неоднократно меняла показания. То Иван Анатольевич лежал на постели, то сидел: «Боролись, не помню точно, как дело было». И продолжала настаивать, что сожитель вырвал руку, которую она тщетно пыталась удержать, и с размаху ударил себя ножом в живот.

«Он сам наткнулся на нож», - повторяла Елена как заведенная.

Эксперты подвергли критике эту наивную ложь.

Согласно заключению медицинской экспертизы, «длина раневого канала составляет около 14 см, тогда как клинок ножа не превышает 11,5 см, что свидетельствует не только о силе удара, но и его направленности. Следовательно, направление раневого канала полностью исключает возможность его образования в результате нанесения травмы Великовским самому себе. Траектория движения руки должна быть в таком случае совершенно другой».

Таким образом, суд пришел к закономерному выводу: лезвие полностью вошло в живот убитого человека. Игнатенкова лукавит - она отдавала себе полный отчет в том, что рана серьезная. Попытка «замести следы», вымыв нож, - блеф.

К тому же никто из опрошенных на судебном заседании свидетелей так и не подтвердил слова подсудимой, заявившей, что во время борьбы Великовский зарезался сам. «Мама сказала, что у дяди Вани остановилось сердце и он умер», - призналась дочь Елены Сергеевны, Марина.

Игнатенкова юлила, путаясь в показаниях. Но это ни к чему хорошему не привело: суд признал показания Елены Сергеевны недостоверными, а ее стратегию и тактику защитой, избранной с целью уйти от ответственности.

Состояние физиологического аффекта исключено - в момент убийства жена Великовского была пьяна, но действовала сознательно, с умыслом на убийство на почве неприязненных отношений.

- 16 ноября 2018 года суд признал Елену Игнатенкову виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ (умышленное убийство), и назначил ей наказание в виде 7 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, - комментирует ситуацию старший помощник прокурора Промышленного района г. Смоленска Надежда Завьялова.

По этическим соображениям имена и фамилии действующих лиц изменены.