Принесенные ветром

Недавно в Санкт-Петербурге закончился саммит «восьмерки», где, в числе прочих, обсуждали и проблему мировой энергетической безопасности. Власти же России не оставляют надежды вывести свой нефтегазовый комплекс (НГК) в локомотив всей экономики.

На самом деле наш НГК во времена СССР уже носил погоны лидера, да еще мирового. Но рекорды эти не пошли на пользу. Сценарий может повториться.

Нынешние опасения связаны не только с неумением или нежелание финансовых властей превращать деньги в капитал. Плохо и то, что НГК, эту «дойную корову» страны, эксплуатируют столь нещадно, что комплексу не то что в лидеры - дай бог самому уцелеть. Во-первых, государство прибрало к рукам треть нефтегазовых активов. В схемах аналитиков чаще всего фигурируют группы первого вице-премьера Медведева и президента «Газпрома» Миллера, а с другой стороны, помощника президента страны Сечина и главы «Роснефти» Богданчикова, которые конкурируют не по делу.

Во-вторых, раздел НГК между этими группами закрепил неприятную тенденцию. Если в крупных мировых компаниях затраты на тонну добытой нефти за последние 20 лет сократились в 4 - 5 раз, то в России они в среднем выросли на 10 - 12 процентов, а в некоторых компаниях - на 40 процентов. На Западе затраты уменьшают, главным образом, за счет новых технологий. Чиновные кураторы НГК от них далеки, они реалисты, живущие днем нынешним и собственными заботами. Что сегодня главное для государственника? Правильно: бюджет и Стабфонд. Но главное - чего ради? Ведь стратегия просто «набить карман» - хоть частный, хоть государственный - в основе ущербна. Вот и идут в НГК процессы удивительные. Например, в докладе группы экспертов под руководством профессора Евгения Ясина отмечено: если в 2000 году в распоряжении нефтяников после уплаты всех налогов оставалось 43 процентов чистой прибыли, то в 2005 году лишь 9 процентов. Зачем так обдирать нефтяников? На этот вопрос вряд ли кто из чиновников ответит. Ясно лишь одно: у нефтяников все меньше собственных инвестиций.

Есть все основания утверждать, что нефти в России хватит, по крайней мере, на столетие. Если же подтвердится геосолитонная природа углеводородных месторождений (а она объясняет факты до сих пор необъяснимые), это означает, что запасы нефти и газа возобновляемы. Но в любом случае для оценки возможного лидерства НГК внутри страны, не говоря о мире, придется ответить на несколько элементарных вопросов. Сколько нефти и газа добывать для этой цели и в какие сроки? Сколько экспортировать? Какой доход НГК требуется, чтобы добиться нужного (опять же какого?) роста валового внутреннего продукта остальной части экономики? Искать эти ответы придется, иначе все обернется маниловскими мечтаниями.

Финал нынешней ситуации безрадостен. Нефтяники не могут определиться со стратегией, прирост добычи с более чем 11 процентов в 2003 году упал до 1,4 процента в 2005 году и дальше

в лучшем случае, останется на нынешнем уровне в 470 миллионов тонн. Международное энергетическое агентство в свежем докладе утверждает: будущее мировой экономики до 2030 года зависит только от углеводородных ресурсов Ближнего Востока и Северной Африки. Россия не фигурирует. Вот вам и лидер…

А что газовики? Они просто купаются в лучах славы. Ну - как же, капитализация «Газпрома» взлетела в сто раз, и это не предел! Огорчает малость. В 2005 году добыча газа увеличилась

в пределах статистической погрешности, а эффективность монополии, по сравнению с аналогичными западными компаниями, меньше в разы. Почему так происходит? Даже без новых приобретений: «Сибнефти», энергетических и других компаний - монополия была крайне неуклюжей и плохо управляемой. Ее реформирование - выделение самостоятельных добывающих компаний и монопольной «трубы» - просто не обсуждается. Как и в нефтяной отрасли, сильно уменьшилось число независимых компаний, а вместе с этим и конкурентов, которые могли бы стряхивать

с монополии державную пыль. Наконец, миллиарды долларов вложены в сооружение трубопроводов «Голубой поток» и др. Все утечки капитала (только покупка «Сибнефти» обошлась в двухлетнюю прибыль) нарушили системность и логику развития монополии. Например, инвестиции в разведку и добычу должны бы увеличиться в 2,5 - 3 раза против нынешних. В итоге у России может просто не хватить газа на экспорт в Европу и Китай, и тогда ограничат внутренние потребности. Газовики похваляются вновь открытыми месторождениями, но помалкивают о том, что до запуска их в добычу пройдет около десяти лет.

Эту ситуацию сопровождают коррупционные скандалы. Почему-то километр сухопутного участка «Голубого потока», а также магистрали на Торжок, обошелся от двух до пяти раз дороже аналогичных по условиям газопроводов в Китае, США и даже в Закавказье. Наконец, тянется загадочная история с трейдером «Росукрэнерго», СП «Газпрома» и австрийской компании, которому передано право поставок на Украину всего туркменского, среднеазиатского, а также части российского газа для Европы. Небывалая 30-процентная маржа, плывущая в карманы узкой группы лиц, поясняет рождение бесполезного посредника.

Если вспомнить о противоборстве двух чиновных группировок в НГК, то неудивительно, что у монополии планов - громадье, а вот четкой стратегии нет. «Газпром», как буриданов осел, оказался перед тремя «мешками с овсом». С 80-х годов приоритетом называют полуостров Ямал. Однако до сих пор монополия не могла к нему подступиться: не было безопасных технологий для работы в голой тундре, где льдистость грунта достигает 70 процентов. В прошлом сентябре все же одобрен проект обустройства Бованенковского месторождения, но сроков нет. Это и понятно: где инвестиции? Бованенковское и - второе - Харасавейское месторождения требуют около 70 миллиардов долларов, а вся ямальская программа - более 100 миллиардов долларов.

Второй «мешок» - Восточная Сибирь. Только газовая составляющая многоотраслевого кластера тянет на 30 миллиардов долларов. Третий «мешок» - Штокмановское месторождение в Баренцовом море. Осваивать должен консорциум международных компаний. Но долгие переговоры пока не увенчались окончательным списком участников. Под вопросом и технология транспорта газа. До сих пор утверждалось, будто для этого построят завод сжижения газа (СПГ) для перевозок в Северную Америку. Однако в конце июня г-н Рязанов, зампредправления монополии, заявил, что штокмановский сухой газ по норвежским трубам пойдет в Европу. Если версию одобрят, Россия может навсегда остаться за бортом стремительно развивающегося рынка СПГ. Эта технология транспорта вдвое дешевле и несравненно гибче «сухой», по трубам. Упустив время, мы потеряем возможность поставлять СПГ на американский континент, а ведь для этой цели планируется сооружение Ямальского и Тайбейского заводов СПГ.

Похоже, «Газпром» при поддержке высшего руководства страны превращает газовую монополию в глобальную энергетическую, лоббируя приобретение активов в Европе в обмен на допуск партнеров к разработке месторождений в России. Тем самым чиновники рассчитывают получить и инвестиции, с которыми жуткая напряженка. Стратегия разумна, однако некоторые европейские компании упираются. И в любом случае без газовой стратегии не обойтись - добычу сырья нужно увеличивать прямо сейчас.

В прошлом году прибыль газовиков удвоилась. Но - как и у нефтяников - за счет роста мировых цен. Эти шальные деньги американцы назвали принесенными ветром. Но ветры переменчивы: как принесли, так могут и унести. Беда еще и в том, что государство, распухнув от этих денег, впало в иллюзию, будто оно теперь не зависит от бизнеса. Не отсюда ли наплевательское отношение к средним компаниям и «малышам»? Да и к самому нефтегазовому комплексу?

С другой стороны, мания финансового величия провоцирует власть использовать и в политике методы командной экономики, прикрываясь словечками вроде «суверенной демократии». Иллюзии непогрешимости и могущества соблазняют задвинуть в дальний угол трудные решения вроде серьезной борьбы с коррупцией и апатией общества. А оно, под покровом «ветреных денег», не ровен час, может и разложиться.