Про любOFF… в Смоленском театре драмы

Культура

На сцене – Он и Она. Сидят за ресторанным столиком. Белая роза в Ее черных волосах. Бокал вина в изящной женской руке…
Гибкое тело, невольно притягивающее мужские взгляды, в струящемся вечернем платье.  
Они играют в игру.

Он (Юрий Гапеев) учит Ее (Ольга Федорова) правилам этой нехитрой забавы в «кошки-мышки», которая так нравится мужчинам. Но и женщинам она приятна тоже. Щекочет нервы, обостряет стремление дышать полной грудью...

Испепеляющее чувство или банальный адюльтер? Для Нее - безрассудный поступок. Прыжок с головой в омут. Для Него - очередной поверхностный роман, не задевающий сердечные струны. Вся эта суета творится только ради того, чтобы вновь почувствовать огонь любви внутри себя и опять пережить сладостные и мучительные минуты. Без любви жизнь – всего лишь мерное тиканье часов, которые неизбежно когда-нибудь станут.

Он речитативом читает немудреные строки, записанные в промежутках между интрижками: «Я помню все. Как ты шагала Меж столиками в зале ресторана… Как ты сидела рядом… Боже мой! Украдкой видел профиль твой!» Она задорно хохочет и грустно смотрит Ему в глаза. Он, женатый и обремененный детьми мужчина, не знает причины внезапной грусти, накатившей на эту прелестную женщину.

Стоп, снято! Постановка Алины Сорокиной «Любить нельзя помиловать» по пьесе ростовчанина Евгения Еленина напоминает китайскую шкатулку с двойным дном. Актеры на Малой сцене драмтеатра играют свою игру, непринужденно играя любовь в эпизоде мелодрамы «Любить нельзя помиловать». Все происходящее – несерьезно. Бутафория чувств и бурлящих эмоций, загнанных в формат актерского мастерства.

Оговорка в реплике, забыт текст. Один дубль, второй. Перемена декораций. Статисты выносят на сцену мебель. Только что пылко сжимавшие друг друга в объятиях любовники расходятся по углам импровизированной арены Любви. Первый раунд схватки сердец закончен. Гонг! Бессмысленный набор звуков (или слов, вывернутых наизнанку) отсекает один эпизод спектакля (или съемки фильма) от другого. Ресторан, Парк бабочек, съемная квартира, офис… Пустая сцена погружается в темноту.

А тем временем события развиваются стремительно.

Он, московский соблазнитель, инициирует Ее, провинциалку, на танго коротких встреч. Ему удобны эти нечастые вспышки страсти, и менять в своей жизни Он ничего не хочет. Она – зажженная свеча в его руках. Ее слабенькое пламя постепенно разгорается, обжигаея любителя необременительных романов. Она ускользает – срабатывает инстинкт охотника. Он - прямолинейный, не лишенный лицемерия и коварства, символизирующий собой социальный (и чувственный) триумф успеха Мужчины, готов ползти за Ней на… край сцены. Она лишает Его будущего – у Нее никогда не будет детей, да и сама возможность любить под вопросом. Оба поставлены перед сложным выбором и в финале осознают простую истину: секс без любви – подделка. Имитация игр взрослых людей, запутавшихся в сложном лабиринте поиска оптимально подходящего для постели партнера. Безжалостный минотавр Любви ждет обоих у выхода из тупика.

В нелепой фразе «Любить нельзя помиловать» нет запятых… И некому их поставить

Одни многоточия постскриптум, скрывающие истинные мотивы поведения этой странной и страстной женщины в черном, – героини Ольги Федоровой.

Игра Федоровой завораживает, оттеняя монументальную, поистине железобетонную ходульность «сексофониста» Юрия Гапеева.

Пластичная актриса предельно органична на сцене. Трогательная хрупкость и внутренняя сила, ее потрясающая античная красота удивительным образом сочетаются с невинным и безмятежным, фарфорово – кукольным лицом ребенка. О бушующих в ее груди страстях, обнаженной боли израненного сердца кричат лишь глаза. В них плещется неизбывное горе…

Все тело Федоровой «идет в дело». Она поет Песнь песней не только пронзительными глазами, но и лебяжьим танцем рук, и графичностью напряженной прямой спины - на протяжении долгого эпизода Федорова молчит, отвернувшись от Него. Отвернувшись от недоумевающего зрителя.

Ее тайна найдет логическое разрешение в финале спектакля Сорокиной. Его хрупкие мечты будут разбиты под композиционную «подложку» щемящей темы Стинга «Fragile»… И он поймет наконец, почему Она давала такие неуклюжие, с его точки зрения, названия бабочкам на латыни, в которых рефреном фигурировали предельно туманные «cancer» и «сontractubex». Как он мог не понять, чем пыталась Ему намекнуть Она – неуловимая, таинственно исчезающая на пару недель!.. Та, не спасшаяся от минотавра в лабиринте Любви, что научила его любить.

Пьеса Еленина проста. Фабула ее незатейлива и хрестоматийна – как азбука человеческих взаимоотношений. Но наивность и бесхитростность постановки, в которой, в принципе, нет ничего особенного, кроме искренней актерской игры и режиссерской попытки оригинально структурировать действо, не лишает спектакль «Любить нельзя помиловать» прелести и права на разговор со зрителем. Серьезный разговор о самом сокровенном. О том, от чего мы, порой, отмахиваемся, словно от потрепанного и блеклого, сломавшего крылышки мотылька. Мы не задумываемся, в чьих жестоких руках побывала бабочка «сontractubex», и кто сдул радужную пыльцу с палитры ее крыльев…

Приговор вынесен и приведен в исполнение. «Нельзя помиловать» Точка! Игра окончена.  


Автор: Анастасия Петракова







Загрузка комментариев...
Читайте также
15 минут назад

С 15 по 25 марта прошли VIII всероссийские соревнования ...

сегодня, 15:09
О ходе работ на пл. Победы рассказали в Смоленскавтодоре.
48 минут назад
сегодня, 13:57
Новости партнеров