Абсолютная любовь смоленской деревеньки планетарного масштаба

Если пеструю шкуру коровы  раскрасить в зеленый и синий цвета, получится карта земного шара. Карта маленькой планеты, затерявшейся среди мерцающих светил, на которой живет одна абсолютно счастливая Деревня по законам любви. Философская притча «Одна абсолютно счастливая деревня», рассказанная Анатолием Ледуховским на сцене Смоленского драмтеатра, -  не только невероятно трогательная история незамысловатых, и вместе с тем невероятно сложных и сильных чувств деревенских Адама и Евы – Полины (И. Флегантова) и Михеева (И. Голубев), но и архетипическая история всего человечества, умеющего делать две вещи – любить и работать. Ведь даже кровопролитная война, в которую шагают в ВОСКРЕСЕНЬЕ, всего лишь  тяжелый труд, который сначала убивает, но со временем становится человеку  по силам.
Бесхитростная и нежная любовь Полины и Михеева – волшебный центр мироздания, она оживляет неодушевленные предметы и заставляет вращаться в вихре счастливого танца жителей Деревни. Любовь способна заразить счастьем всех и каждого, и Деревня, осененная небесно-голубой коровой в облаках, превращается в пеструю бабью шаль и звонкую частушку, где сквозь музыкальную многоголосицу озорства и «самогонной» бесшабашности льется молоком многовековая мифологическая мудрость.
Но счастье, в отличие от любви, недолговечно. Счастливая деревня остается абсолютно одна, корову в облаках давят безжалостные гусеницы танка (которые по воле режиссера обращаются в нимбы новоявленных святых – Михеева и Полины), а явь заменяют сны, где мертвые - живы. В фантастических  сно-видениях измученное сердце Полины ведет робкую беседу с погибшим сердцем Михеева. Оно готово к новой любви, но зрителю почему-то становится мучительно больно от стонов деревенской Евы, которая в грохоте колес пытается расслышать любимый голос, увидеть родное лицо сквозь саван свадебной фаты.
Последняя мучительно-острая нота красной боли - перефразированная цитата из «Зеркала» Андрея Тарковского: в глубокой черноте сцены призраки-Парки осыпают снегом забвения мертвого  Михеева и готовую уйти из жизни Полину. Но в сердце женщины снова проросла трава новой любви – Полина разглядела... своего Михеева в пленном немце Франце (О. Кузьмищев)! И вновь не знающая границ и национальных различий Деревня  закружилась в счастливом танце, с безмятежной легкостью меняя русских журавликов на немецких купидонов, пока на палитре сцены бушевала цветовая «война».
В смысловой диалектике колористического решения спектакля за каждым доминирующим оттенком цвета закреплен глубокий смысл. Абсолютный красный символизирует собой крушение надежд и боль, абсолютный черный – пустоту смерти. Красный и черный перечеркнули зеленый и синий планетарные  цвета жизни, но есть еще один абсолютный цвет – белый, альтернатива боли и смерти и родоначальник всех на свете цветов. Аллилуйя белому цвету солнца, цвету бессмертной и нескончаемой любви, возвращающей нас в невинность! В белом цвете тонет беспорядок и хаос, в котором мы купаем красных коней, и в этом хаосе живем миллионы лет. И бог знает, что делаем... «Бог ЗНАЕТ, что делаем!» - рвется со сцены рефреном финальная фраза спектакля, и ты наконец понимаешь, отчего мы живем АБСОЛЮТНО СЧАСТЛИВО в абсолютной пустоте межзвездного пространства...