Искусство и народ

В Смоленске он жил с 1919 по 1922 год - занимался художественной, литературной, преподавательской и музейной работой. Весной и летом 1921-го А. В. Китаев, как инструктор-эмиссар Музейного управления Смоленского губернского отдела народного образования, вместе с сотрудницей картинной галереи З. Н. Мартыновой был направлен в Гжатский (ныне Гагаринский район) и Юхновский уезды для изучения деятельности местных музеев. Попутно они должны были выяснить, в каком состоянии находятся уникальные и ценнейшие произведения искусства, доставшиеся советской власти после разорения дворянских усадеб. По итогам этой научно-музейной экспедиции Китаевым был составлен доклад, отрывки из которого мы предлагаем нашим читателям. Документ этот наглядно показывает, что лозунг «Грабь награбленное», упав на хорошо удобренную «почву» российской нищеты и невежества, прижился в нашей стране на долгие годы.
На здании, в котором помещается Гжатский художественный музей, красуется вывеска: «Музей открыт ежедневно, за исключением праздников, с 10-ти утра до 4-х часов дня». Наши неоднократные попытки попасть в музей в указанные часы не увенчались успехом. С большим трудом, черным ходом мы проникли внутрь здания и долго бродили по коридорам музея. Картины и статуэтки, размещенные в коридоре, если бы мы того захотели, могли быть вынесены нами на улицу, сложены на воз и увезены: никто не преградил бы нам дорогу. Мы решили во что бы то ни стало разыскать хранителя музея и, наконец, нашли туговатую на ухо, лет 70-ти, старуху. После долгих объяснений со старухой в форме криков и жестов мы поняли, что она официальное лицо - сторожиха музея.
Ввиду острой подозрительности, проявленной старухой к двум гражданам, пришедшим посмотреть музей, мы вступили с нею в дипломатические переговоры, в результате которых выяснилось:
1. Фамилия заведующего музеем неизвестна.
2. Когда он бывает в музее - неизвестно.
3. Его адрес - неизвестен.
4. Музей закрыт, когда открыт - неизвестно.
В Гжатском Отнаробе (отдел народного образования - Авт.) нам удалось узнать, что заведующий музеем - некто Журавлев, что в настоящее время в музее помещается школьная библиотека. Счастливый случай после долгих и тщетных поисков свел нас с Журавлевым, с которым мы направились в музей для официального его обследования. Журавлев заявил, что каталогов и описей не имеется, что принимал он музей от своего предшественника по простым спискам вещей, да и те сохранились не целиком.
На основании удостоверений Губ-земотдела мы обратились в Гжатский Райсовхоз с просьбой предоставить нам транспортные средства для поездки в имения, находящиеся в распоряжении Райсовхоза. Нам ответили, что такими пустяками, как художественно-историческое обследование имений, заниматься в столь горячее время, как весенний сев, - преступление, что они, гжатские Райсовхозцы, лучше Земотдела знают, когда можно и когда нельзя давать лошадей эмиссарам, комиссарам и прочим барам. Затем они собрали коллегию и официально отказали. Пришлось нанять вольного извозчика до Варганова (25 верст до Гжатска).
Около 50 процентов варгановских ценностей, зарегистрированных в 1918 году, или отсутствуют или находятся в неудовлетворительном состоянии. Предметы искусства и усадебного быта перемещаются из одного здания в другое по всей территории имения и даже за его пределы.
Опечатанные сундуки и бюро красного дерева с архивом найдены взломанными, печати сорваны. В сундуке №18 вместо архива - худые кастрюли и старые лампы. Бесследно исчез шкаф со словарем Брокгауза. На варгановском чердаке найдено огромное количество книг без всякого присмотра, в большом беспорядке разбросанных по всей площади чердака, причем многие из книг бесцельно разорваны в клочья.
Тов. Герасимов, агроном Райсовхоза, участвовавший в Комиссии по приему варгановского имения, заявил, что сундуки с архивом взломаны Комиссией ввиду того, что Комиссия захотела проверить содержимое сундуков; почему и как в сундук с архивом попали старые кастрюли - ему неизвестно.
Голицыно - небольшое имение, в 50-ти верстах от Гжатска. По всей вероятности, удаленность от города спасла этот небогатый, но вполне аристократический уголок от окончательного разгрома. В Голицыно до самого последнего времени барский домик сохранял облик «тургеневской усадьбы».
Одно обстоятельство сыграло важную роль в сохранности имения и главным образом особняка. Заведующий имением - крестьянин, почти неграмотный Шатыгин, сильный как медведь и наивный как ребенок, гнал в шею каждого, кто пытался обобрать усадьбу, но истинным друзьям культурных форм бытия оказывал всегда самое широкое гостеприимство.
К сожалению, дня за два до нашего приезда Райсовхоз прислал нового заведующего - человека в форменной фуражке, который в первый же день своего приезда занял под свою квартиру центральный особняк и, конечно, не замедлил разрушить этот удивительный комнатный тургеневский лад, который своею мебелью, безделушками, книгами, фотографиями, портьерами и проч. создавал настоящее очарование небогатого, но бесконечно милого уголка.
Результаты нашего обследования: музея налицо не оказалось, заведующий музеем оказался налицо. Имущество музея частью найдено в запасных комнатах в состоянии полного пренебрежения к нему со стороны ответственных лиц, частью - в квартирах администрации, служащих и рабочих, частью - в других госплемхозах, частью - исчезло бесследно.
В Токареве кое-что осталось от 1918 года в приличном виде, часть вещей перенесена на чердак в разломанном и испорченном  виде и большая часть найдена по частным квартирам администрации, служащих и рабочих.
В Скугареве, как известно, в 1918 году был организован Стефанским (Стефанский Ч.К. - известный русский художник. - Авт.) Художественный музей, занимавший четыре комнаты в скугаревском дворце. Музей посещался гражданами окрестных деревень и районной учащейся молодежью.
Районный управляющий тов. Басов ставил нам на каждом шагу в деле исполнения нами служебных обязанностей всевозможные рогатки, временами просто издевался, чувствуя свою безнаказанность, отказывался под различными предлогами от дачи нужных сведений. Мы показали ему декрет и инструкции, дали самые подробные разъяснения, но и это не помогло. Басов заявил, что районное управление подчиняется исключительно Московскому Отделу Животноводства и никому больше. В дни нашей работы над собранием остатков музея т. Басов распорядился вывезти из Скугарева целый воз зарегистрированных ценностей для пользования ими как обиходными вещами.
Васильевское до сих пор сохраняет явственные следы былой красоты и величия. Мы нашли на месте часть обстановки в стиле ампир. Большая часть мебели, по заявлению администрации, взята юхновскими советскими организациями и отдельными влиятельными работниками. Среди местных граждан упорно держится слух, что имущество графа Граббе (и затем Чемерзина), владельца Васильевского, было расхищено легальным путем в форме выдачи приданого невестам ответственных Юхновских работников, которые женились, разводились, вновь женились и вновь получали приданое для своих невест из богатейшего гардероба графа и графини и графской обстановки. Некоторые ловкие люди проделывали эту махинацию по три, по четыре раза. Проверка этого слуха оказалась невозможной ввиду того, что пожар уничтожил все следы юхновских авантюристов.
Самуйлово представляет кошмарную картину дикого разрушения. В грандиозном дворце нет не только ни одной картины или стула, даже оконные, дверные рамы, полы, камины из стен растащены, по заявлению администрации, местными крестьянами...
27 июня 1921 года.
Публикацию подготовил Дмитрий Тихонов.
Рисунки Ивана Владимирова.