Фоторепортаж
Видео
Зрители «Золотого Феникса» до последнего дня не верили, что в Смоленск приедет сама Гурченко. Она появилась в последний день кинофестиваля - немного скованная от внимания прессы, вспышек фотоаппаратов и вопросов журналистов. Но стоило только заговорить о картине, которую она привезла, и ее голос стал сладким, как рахат-лукум, щеки порозовели, а глаза стали счастливыми. «Пестрые сумерки» - детище Людмилы Марковны, которое стало не только ее режиссерским дебютом, но и шансом выжить в лихие 90-е.
Русский Моцарт
Людмила Гурченко: Шли 90-е годы – время уничтожения того, что так долго создавалось годами. Кино тоже было уничтожено. Пылью и мхом покрылся «Мосфильм», страшно и больно было идти по тем местам. Все умерло. Мне еще повезло - я имела возможность выходить на эстраду, а у других и этого не было. А время шло, уходили несыгранные роли… Ведь годы – это твоя внешность.
Однажды мы очутились на юбилее у Эльдара Александровича Рязанова. Был чудесный вечер – вс гуляли, веселились, танцевали… Ко мне подошел Михаил Ефимович Швыдкой: «Люся, вы должны сниматься!». Я ему: «Где? Кого играть? Маму киллера?» «Пишите, Люся, сценарий… подавайте заявку, я могу вам помочь…» Мы поговорили, но я не спешила – привыкла, что сначала пообещают, а потом забывают. Но Швыдкой продолжал требовать: «Люся, пишите». Так появилось два сценария, но оба не прошли.
А потом наш большой друг, изумительный джазовый музыкант Михаил Окунь как-то мне сказал: «Хочу познакомить тебя со своим учеником - Олегом Аккуратовым. Только он слепой». Сначала Миша показал видеозаписи, где мальчик у рояля творил чудеса – его техника ошеломляла. Кстати, фрагмент этой записи вошел в фильм. Мне рассказывали, что в три года он первый раз подполз к роялю и на слух сыграл первый концерт Чайковского! В тринадцать он записал целую пластинку: играл Дебюсси, Равеля, Брамса, Шопена, Глинку, Чайковского – все то, что слышал по радио… В 16 лет - пел американский джаз, русские народные песни, классику, романсы, импровизировал…
Мне так захотелось, чтобы о нем узнали люди! Первая возможность вывести Олега на «большой экран» представилась несколько лет назад - это был концерт со звездами в «Современнике», организованный для детей, больных раком крови. Когда Олег с сопровождающими ехал из Армавира в поезде, нам сказали: «Не надо выступать! У нас будут только рок-музыканты». Как унизительно это было слышать! В конце концов, разрешили спеть что-то небольшое. Но мы схитрили: сделали два номера – не дав времени на аплодисменты, и Олег запел по-английски. Потом зал взревел от восторга. Этого выступления по телевизору ждал весь Армавир. И мы тоже очень ждали, когда начнется трансляция этого концерта. Показали. Только наш номер вырезали. Это было очень больно. Я тогда схватилась за голову: «Люся, вот про кого нужно снимать фильм!»
Сергей Сенин (продюсер, муж Людмилы Гурченко): Олег Аккуратов родился в деревне под Ейском. Его маме тогда было всего 15 лет, и забеременела она случайно – по пьяной лавочке. Ребенок родился с целым «букетом» заболеваний - слепым да еще с церебральным параличом. Он был не нужен родителям и его отдали на воспитание бабушке с дедушкой. А у них в доме стояло пианино. Когда дед слушал свои любимые пластинки, мальчик переставал плакать и буквально замирал, а потом стал подползать к пианино и играть!
У нас хорошие друзья – они, как и все, тут же «сошли с ума», едва увидев видеозаписи Олега. Они подарили ему шикарный концертный рояль и увезли в Америку, в школу для слепых музыкантов – там, где учились легендарные Стив Уандер и Рэй Чарльз - точно такие же слепые и одаренные дети, но только американские. Там он произвел фурор – с ним хотели заключить контракт, но он вернулся в Россию.
У героя фильма все заканчивается хорошо: он едет учиться в Канаду. А в жизни вмешались другие силы – когда запахло большими деньгами, на горизонте появился «счастливый» отец.
Людмила Гурченко: Он окончил в Ейске интернат, выиграл международный конкурс, по значимости равный конкурсу Чайковского… Лето кончилось и отец забрал его к себе – теперь он живет на его пенсию!
Сергей Сенин: Едва Олегу исполнилось двадцать, как он подписал пожизненное опекунство для своего отца. Мальчик живет в деревне под Ейском, для него сколотили безобразную джаз-банду и он играет в кабаках. А папа получает за него пять тысяч рублей. Хотя нам недавно звонили из Америки люди и кричали в трубку: «Что же вы наделали? Он бы у нас через год миллионером стал!» Но Олега не интересуют деньги и на самом деле вопрос не в деньгах, а в таланте, который так бездарно пропадает.
«От чего так пусто стало?»
Людмила Гурченко: Название фильма родилось сразу. У меня в книге есть глава: «Сиреневые сумерки». И я стала размышлять: «Интересно, какие сумерки были у моего отца? Наверное, пестрые…». Изначально у фильма должен был быть другой режиссер, но за неделю до начала съемок он таинственным образом исчез. Пришлось все брать на себя. Пока писали сценарий, я параллельно работала с музыкой и текстами – был уникальный случай и колоссальная работа, картина снималась на музыкальной сетке, а стихи дарили мне после концертов поклонники или присылали домой. Стопочка тоненьких книг – самиздатовские сборники из Ижевска, Хабаровска, Нижнего Новгорода… Девятнадцатилетняя девочка из Ижевска написала: «Когда судьба бросает шанс, хватай ее, лови!». Для людей моего поколения важны уже другие строчки: «От чего так пусто стало? Память, дай былую славу! Время, возврати удачу, - может, все пойдет иначе!». Так и создавалась музыка к фильму - из текстов, мелодий и мыслей.
Сергей Сенин: Когда мы собрали всех этих молодых поэтов на вечере, они не узнали своих стихов, из которых Людмила Марковна сотворила «винегрет». Два года мы писали сценарий и полтора месяца снимали фильм.
- В каких экономических условиях создавался фильм?
Людмила Гурченко: Очень интересный вопрос. Сереж, ответь…
Сергей Сенин: У нас не было спонсоров, не было никого кроме Госкино, которое, как известно, дает только начальный капитал…
Мы начали снимать в конце октября 2008 года – тогда, когда разверзся кризис, и все надежды на спонсоров рухнули в одночасье… В итоге мы отсняли картину на собственные средства и взяли деньги в долг, которые до сих пор еще не вернули.
Наша картина малобюджетная, зато в фильме качественная музыка и дорогие джазовые и симфонические музыканты.
- Как долги будете отдавать?
Людмила Гурченко (смеется): Отработаем…
Сергей Сенин: Квартира главной героини находилась на Ленинских горах. А вся утварь была наша: машина, посуда, мебель, одежда… Мы опустошили всю свою квартиру! Через несколько дней к нам домой пришла домработница, которую мы об этом забыли предупредить. Она увидела полупустое жилище и бросилась мне звонить: «Сергей Михайлович, вас обокрали!».
Людмила Гурченко (наигранно): А главное, что в этой суматохе разбили мою вазочку, которую подарил мне на день рождения сам Чубайс…
Как Гурченко в ванной Ленина плавала
- Ширвиндт, как режиссер, не внес в вашу картину что-то новое?
Людмила Гурченко: Шура? Он такой милый! Пришел на съемки и говорит: «Покажи мне, где я тут должен спать?». А потом еще долго бурчал: «Когда же все закончится? Не пойму, зачем я тут лежу как дрова?».
Сергей Сенин: Одну сцену мы снимали в музыкальной школе ночью. Анна - главная героиня - приходит знакомиться с мальчиком. Съемки были с 6 утра и до 12 ночи. Приехал наш аранжировщик, чтобы «поймать» Ширвиндта – он должен был записать несколько фраз.
Итак, четыре утра. Шура храпит в кресле. Я с микрофоном на тонкой ножке подхожу к нему, пытаюсь разбудить. Он продирает глаза и спросонья заявляет: «Вы хотите взять у меня урологический анализ?».
- Ася, а чем вам, молодой актрисе, запомнились съемки?
Ася Дубровская: Хорошим настроением. Работать с Людмилой Марковной - счастье
Людмила Гурченко: Я лично отказалась от боа и брильянтов в пользу Аси – они должны быть у молодой артистки…
Сергей Сенин (вздыхая): В картине было немало шикарных моментов. Но нам, к сожалению, пришлось вырезать сцену, где Людмила Марковна принимает ванную, о которой плавал сам Владимир Ильич Ленин…
Аслан Ахмадов: Людмила Марковна приходила в шесть утра, заходила, здоровалась со всеми… Помню, съемочный павильон был абсолютно задымлен – дышать было нечем. Гурченко выплывала из этого тумана и говорила: «Рай!». «Людмила Марковна да здесь дышать нечем! Какой рай?». «Ты не понимаешь в этом запахе опилок и клея - вся жизнь!».
Она подходила к каждому. Как-то забежала в маленькую комнатку, где сидели «светики» (светоосветители) гастербайтерской внешности и проронила: «Всех взасос!». Вы бы видели их лица!
В фильме я играю инспектора ГИБДД. И чтобы рассмотреть во мне гаишника нужно быть Людмилой Гурченко! Эпизод, где главная героиня дает мне взятку – реальный эпизод из ее жизни! Людмилу Марковну действительно остановил инспектор, потребовал взятку, а после этого… попросил автограф.
Сергей Сенин: Только в действительности это было не 50 рублей, а 500 долларов
Людмила Гурченко: Да, это был самый дорогой автограф в моей жизни. А потом я улыбнулась голливудской улыбкой и сказала: «Спасибо!».
Русский Моцарт
Людмила Гурченко: Шли 90-е годы – время уничтожения того, что так долго создавалось годами. Кино тоже было уничтожено. Пылью и мхом покрылся «Мосфильм», страшно и больно было идти по тем местам. Все умерло. Мне еще повезло - я имела возможность выходить на эстраду, а у других и этого не было. А время шло, уходили несыгранные роли… Ведь годы – это твоя внешность.
Однажды мы очутились на юбилее у Эльдара Александровича Рязанова. Был чудесный вечер – вс гуляли, веселились, танцевали… Ко мне подошел Михаил Ефимович Швыдкой: «Люся, вы должны сниматься!». Я ему: «Где? Кого играть? Маму киллера?» «Пишите, Люся, сценарий… подавайте заявку, я могу вам помочь…» Мы поговорили, но я не спешила – привыкла, что сначала пообещают, а потом забывают. Но Швыдкой продолжал требовать: «Люся, пишите». Так появилось два сценария, но оба не прошли.
А потом наш большой друг, изумительный джазовый музыкант Михаил Окунь как-то мне сказал: «Хочу познакомить тебя со своим учеником - Олегом Аккуратовым. Только он слепой». Сначала Миша показал видеозаписи, где мальчик у рояля творил чудеса – его техника ошеломляла. Кстати, фрагмент этой записи вошел в фильм. Мне рассказывали, что в три года он первый раз подполз к роялю и на слух сыграл первый концерт Чайковского! В тринадцать он записал целую пластинку: играл Дебюсси, Равеля, Брамса, Шопена, Глинку, Чайковского – все то, что слышал по радио… В 16 лет - пел американский джаз, русские народные песни, классику, романсы, импровизировал…
Мне так захотелось, чтобы о нем узнали люди! Первая возможность вывести Олега на «большой экран» представилась несколько лет назад - это был концерт со звездами в «Современнике», организованный для детей, больных раком крови. Когда Олег с сопровождающими ехал из Армавира в поезде, нам сказали: «Не надо выступать! У нас будут только рок-музыканты». Как унизительно это было слышать! В конце концов, разрешили спеть что-то небольшое. Но мы схитрили: сделали два номера – не дав времени на аплодисменты, и Олег запел по-английски. Потом зал взревел от восторга. Этого выступления по телевизору ждал весь Армавир. И мы тоже очень ждали, когда начнется трансляция этого концерта. Показали. Только наш номер вырезали. Это было очень больно. Я тогда схватилась за голову: «Люся, вот про кого нужно снимать фильм!»
Сергей Сенин (продюсер, муж Людмилы Гурченко): Олег Аккуратов родился в деревне под Ейском. Его маме тогда было всего 15 лет, и забеременела она случайно – по пьяной лавочке. Ребенок родился с целым «букетом» заболеваний - слепым да еще с церебральным параличом. Он был не нужен родителям и его отдали на воспитание бабушке с дедушкой. А у них в доме стояло пианино. Когда дед слушал свои любимые пластинки, мальчик переставал плакать и буквально замирал, а потом стал подползать к пианино и играть!
У нас хорошие друзья – они, как и все, тут же «сошли с ума», едва увидев видеозаписи Олега. Они подарили ему шикарный концертный рояль и увезли в Америку, в школу для слепых музыкантов – там, где учились легендарные Стив Уандер и Рэй Чарльз - точно такие же слепые и одаренные дети, но только американские. Там он произвел фурор – с ним хотели заключить контракт, но он вернулся в Россию.
У героя фильма все заканчивается хорошо: он едет учиться в Канаду. А в жизни вмешались другие силы – когда запахло большими деньгами, на горизонте появился «счастливый» отец.
Людмила Гурченко: Он окончил в Ейске интернат, выиграл международный конкурс, по значимости равный конкурсу Чайковского… Лето кончилось и отец забрал его к себе – теперь он живет на его пенсию!
Сергей Сенин: Едва Олегу исполнилось двадцать, как он подписал пожизненное опекунство для своего отца. Мальчик живет в деревне под Ейском, для него сколотили безобразную джаз-банду и он играет в кабаках. А папа получает за него пять тысяч рублей. Хотя нам недавно звонили из Америки люди и кричали в трубку: «Что же вы наделали? Он бы у нас через год миллионером стал!» Но Олега не интересуют деньги и на самом деле вопрос не в деньгах, а в таланте, который так бездарно пропадает.
«От чего так пусто стало?»
Людмила Гурченко: Название фильма родилось сразу. У меня в книге есть глава: «Сиреневые сумерки». И я стала размышлять: «Интересно, какие сумерки были у моего отца? Наверное, пестрые…». Изначально у фильма должен был быть другой режиссер, но за неделю до начала съемок он таинственным образом исчез. Пришлось все брать на себя. Пока писали сценарий, я параллельно работала с музыкой и текстами – был уникальный случай и колоссальная работа, картина снималась на музыкальной сетке, а стихи дарили мне после концертов поклонники или присылали домой. Стопочка тоненьких книг – самиздатовские сборники из Ижевска, Хабаровска, Нижнего Новгорода… Девятнадцатилетняя девочка из Ижевска написала: «Когда судьба бросает шанс, хватай ее, лови!». Для людей моего поколения важны уже другие строчки: «От чего так пусто стало? Память, дай былую славу! Время, возврати удачу, - может, все пойдет иначе!». Так и создавалась музыка к фильму - из текстов, мелодий и мыслей.
Сергей Сенин: Когда мы собрали всех этих молодых поэтов на вечере, они не узнали своих стихов, из которых Людмила Марковна сотворила «винегрет». Два года мы писали сценарий и полтора месяца снимали фильм.
- В каких экономических условиях создавался фильм?
Людмила Гурченко: Очень интересный вопрос. Сереж, ответь…
Сергей Сенин: У нас не было спонсоров, не было никого кроме Госкино, которое, как известно, дает только начальный капитал…
Мы начали снимать в конце октября 2008 года – тогда, когда разверзся кризис, и все надежды на спонсоров рухнули в одночасье… В итоге мы отсняли картину на собственные средства и взяли деньги в долг, которые до сих пор еще не вернули.
Наша картина малобюджетная, зато в фильме качественная музыка и дорогие джазовые и симфонические музыканты.
- Как долги будете отдавать?
Людмила Гурченко (смеется): Отработаем…
Сергей Сенин: Квартира главной героини находилась на Ленинских горах. А вся утварь была наша: машина, посуда, мебель, одежда… Мы опустошили всю свою квартиру! Через несколько дней к нам домой пришла домработница, которую мы об этом забыли предупредить. Она увидела полупустое жилище и бросилась мне звонить: «Сергей Михайлович, вас обокрали!».
Людмила Гурченко (наигранно): А главное, что в этой суматохе разбили мою вазочку, которую подарил мне на день рождения сам Чубайс…
Как Гурченко в ванной Ленина плавала
- Ширвиндт, как режиссер, не внес в вашу картину что-то новое?
Людмила Гурченко: Шура? Он такой милый! Пришел на съемки и говорит: «Покажи мне, где я тут должен спать?». А потом еще долго бурчал: «Когда же все закончится? Не пойму, зачем я тут лежу как дрова?».
Сергей Сенин: Одну сцену мы снимали в музыкальной школе ночью. Анна - главная героиня - приходит знакомиться с мальчиком. Съемки были с 6 утра и до 12 ночи. Приехал наш аранжировщик, чтобы «поймать» Ширвиндта – он должен был записать несколько фраз.
Итак, четыре утра. Шура храпит в кресле. Я с микрофоном на тонкой ножке подхожу к нему, пытаюсь разбудить. Он продирает глаза и спросонья заявляет: «Вы хотите взять у меня урологический анализ?».
- Ася, а чем вам, молодой актрисе, запомнились съемки?
Ася Дубровская: Хорошим настроением. Работать с Людмилой Марковной - счастье
Людмила Гурченко: Я лично отказалась от боа и брильянтов в пользу Аси – они должны быть у молодой артистки…
Сергей Сенин (вздыхая): В картине было немало шикарных моментов. Но нам, к сожалению, пришлось вырезать сцену, где Людмила Марковна принимает ванную, о которой плавал сам Владимир Ильич Ленин…
Аслан Ахмадов: Людмила Марковна приходила в шесть утра, заходила, здоровалась со всеми… Помню, съемочный павильон был абсолютно задымлен – дышать было нечем. Гурченко выплывала из этого тумана и говорила: «Рай!». «Людмила Марковна да здесь дышать нечем! Какой рай?». «Ты не понимаешь в этом запахе опилок и клея - вся жизнь!».
Она подходила к каждому. Как-то забежала в маленькую комнатку, где сидели «светики» (светоосветители) гастербайтерской внешности и проронила: «Всех взасос!». Вы бы видели их лица!
В фильме я играю инспектора ГИБДД. И чтобы рассмотреть во мне гаишника нужно быть Людмилой Гурченко! Эпизод, где главная героиня дает мне взятку – реальный эпизод из ее жизни! Людмилу Марковну действительно остановил инспектор, потребовал взятку, а после этого… попросил автограф.
Сергей Сенин: Только в действительности это было не 50 рублей, а 500 долларов
Людмила Гурченко: Да, это был самый дорогой автограф в моей жизни. А потом я улыбнулась голливудской улыбкой и сказала: «Спасибо!».
Читайте нас в Телеграм
Читайте нас в Дзен
